Твои дрожащие руки, влажные от слез,
Держали мои крепко, как держит всякий раз
Биенье сердца тонкий стебель крови
Что прорастает в нас плющем. У нас
Тогда не так уж много общего, помимо
Вот этой крови, что мать и сына склеют
Всякий час. Как Красная Калина, помнишь
Этот сборник? Шансон трескучий грустный…
Что ж, теперь… Куда мрачнее этих песен строки.
Сегодня год, который ты не знаешь, и день,
Что, знаю, ты б хотела б увидать, да только
Не дал Господь дыхания и силы…
И вот, задолго до сего, рыданий горьких,
Держась за пальцы, мы с тобой испили,
Ломая в голосе надрывы, мы молчали.
И, отрыдавшись вдоволь, засыпали…
Финал судьбы до боли безыскусный.
Что ж, теперь… Куда идти? Откуда ждать спасенья?
Твои глаза, слова, движения, уставшие от лет,
Что ты с восторгом всякий раз встречала,
Готовя к полночи столы из многих блюд
И тосты светлые, лишенные печали.
Теперь лишь млечный путь, а не салют,
В кромешной тьме надгробной величавой
Венчает твой скелет, как крона света…
Я помню все в сей новый год, заблудший
Случайно в этот возраст тридцать-третий…
…Однажды все же млечный тот салют
Со мною встретишь, из глубин земли
Глазниц пустых, воспоминаний старых
Еще не раз мы встретим новый год…