Апрель. На улице кто-то в белом.
(Грязь и цветные заплаты не в счёт.)
Хрипел: «Забери меня, небо!
Небо, слышишь? Послушай, чёрт
тебя...» (Дальше совсем невнятно)
Горло перекручено жгучим криком.
Запах прохладно-щемяще-мятный
растекается игреком.
Апрель. Неизвестный на колени падает,
лицо воткнуто в небо — не вырвать
Господи, хуже этого ...ада нет
выбора.
Хуже некуда. Или нет — хуже.
Впрочем, куда хужее?
Асфальт — удавками держит лужи,
затянутыми на шее…
По черной реке, по петлям, по глоткам,
продёргивая сквозь толпы своё лицо,
подобием бледной подводной лодки,
вглядываясь в перископ
бутылочного стекла. (Наощупь
будет куда верней.)
Почти пунктиром неверно-тощим
по переходам, канавам сточным
следующим за ней.