«Я желаю лучше быть ненавидим за правое дело,
чем любим за дело неправое…
Я надеюсь, что потомство
отнесётся ко мне беспристрастнее.»
Павел I
«Зерцало бытия народов»* –
История в трудах Карамзина,
Но правду важных эпизодов
Порою подменяла кривизна
Зеркал!
Их, идеальных, мало,
Реальность – за чачваном** паранджи,
С годами время грань стирало,
Что отделяла истину от лжи.
**********************************
Кривые зеркала туманом
Не обошли Россию стороной,
В них Павел Первый слыл тираном
И сумасшедшим из эпохи той,
Когда патриархальность быта
Поток реформ от спячки пробудил,
Прогрессу настежь дверь открыта
Там, где окно «герр Питер» прорубил,
Когда и косность, и рутина,
И спор в боярской Думе: «Кто важней!» –
Всё в прошлом,
Пётр, Екатерина
Державу сделали в сто крат мощней.
Но есть и «но…»
Беда России
Во все эпохи, годы, времена,
Шагая в новый мир, сносили
Фундамент самобытности до дна.
А зря!
В среде реформ от власти,
Лишённой исторических корней,
Опять чинуш бушуют страсти –
Как отхватить кусочек пожирней!
И вот уже в проспект дерзаний
Вплелась с чертополохами тропа,
Шаги петровских начинаний
Замедлили Екатерины «па».
Фаворитизм верховной власти
Опустошал дырявую казну,
Шальной императрицы страсти
Легли тяжёлой ношей на страну.
И в то же время дух Вольтера,
Свободой мысли во дворце витал,
Подобно ласки офицера,
Крамолой чувств царицу волновал.
Указы равенство и братство
Несли в народ, да только на словах,
А в жизни – крепостное рабство,
Дворянства необузданность в правах.
Но, тем не менее Великой
Была Екатерина, видит Бог!
Россию, что считалась дикой,
С Петром ввела в Империи чертог!
О той эпохе всё!
Харизма
Екатерины, с нею произвол
Монаршего абсолютизма
В былое канули, и на престол
Вступил, по праву сына, Павел,
Не Александр – Екатерины внук,
В котором двор души не чаял,
Но не был трон завещан! Недосуг!
Изгой униженного детства,
Отверженный, не принятый всерьёз,
Копил обиду с малолетства
На мать, скрывая боль и горечь слёз.
Душа и сердце не простили,
Что он без материнской ласки жил,
Став императором России,
Не смог, как человек, и не простил.
Конечно, не святым был Павел,
Эмоций вспыльчивость рождала гнев,
Но ненадолго, быстро таял,
Себя в борьбе с собой преодолев.
Потом за резкость извинялся,
Заглаживал свою вину как мог,
Зла не держать просил и клялся,
Что был неправ и слишком строг.
Известна справедливость Павла,
В нём доброту делили царь и человек –
Жестоких казней Русь не знала,
Как раньше, в «самый просвещённый век»,
Когда кроваво подавляли
Стихийный Пугачёвский бунт крестьян!
Но за спиной его шептали:
«Жестокий самодур, злодей, тиран…»
А он – «народный император»,
Каким считал себя, каким и был,
Реформ царицы реформатор
Всегда крестьянством русским дорожил,
Считал основой для державы
Его тяжёлый каждодневный труд,
Но при дворе другие нравы –
Дух крепостного рабства правит тут,
И вскормленным императрицей
Владельцам миллионов крепостных
Нет, невозможно примириться
С отменой беспредельных прав на них.
Запрет работы в воскресенье,
Повинность хлебную сменил налог,
Крестьян казённых самоуправленье,
Прощён народу миллионный долг –
Всё это волей «самодура»,
«Тирана», «сумасшедшего», «глупца» –
Таких эпитетов цензура
Не стёрла из злословия дворца.
Дворянам Павел – костью в горле,
Сословных привилегий кровный враг,
Их отменять хватало воли!
Смириться с этим двор не мог никак.
Служить державе по закону,
Награды за заслуги получать
Не благодарностью от трона
За лесть, как делала царица-мать,
Чины армейские без службы
От унтерских погон до эполет
Не получать по праву дружбы,
Танцуя с той, с кем надо, менуэт.
Путь реставрации не гладок –
Исправить Павел Первый не сумел
Екатерины быт, порядок,
Законы и указы – не успел!
Как часто при дворе бывало –
Гвардейцы, ночь, Михайловский дворец
И смерть!
Дворянство ликовало:
«Конец тирану, наконец конец!»
Про заговор двора скрывали:
«Апоплексический удар виной!»
В народе про убийц шептали:
«Для них – тиран, а нам отец родной!»
Потом «историки» писали,
Особо изощрялся зарубеж:
«Россией сумасшедший правил,
Достойный подданных своих, невежд!»
Для Запада унизить русских –
Бальзам на душу,
что греха таить,
А тут – не счесть у Павла узких
Извилин в голове,
где с детства жить
Могли и жили тараканы
Свои,
а часто и со стороны,
Которым слаще мёда раны
Изгоя-императора страны.
Отсюда и указы,
где-то
Нелепости, чудачества полны,
Порой забавным было это,
Порой – ошибкой глупой для страны.
Так, например, одни из первых
Указы о запрете круглых шляп,
Запрет ходить во фраке и жилете,
Как якобинцы – это ли не ляп!
Но Павел видел в этой моде
Символику приверженцев идей
Той революции в народе,
Что «пожирает всех своих детей»!***
Ещё одна реформа Павла,
Извечный спор – не так-то прост ответ,
Что притчей во языцех стала:
В чём прав был император, а в чём нет?
Российской армии реформа –
Сменила аверс реверсом медаль!
Ушла «потёмкинская» форма
В суворовское прошлое, а жаль!
Незаменимая на марше,
Проста, удобна в штыковом бою,
В победах прославляла наше
Отечество российское в строю!
Но Павел для себя кумиром
Карл-Фридриха**** считал и обожал,
Мальчишкой в Гатчине в мундиры
Свой мини-полк по-прусски наряжал.
Когда не Гатчиной – Россией
Стал управлять, заняв имперский трон,
В войска, страдая ностальгией,
Ввёл прусские порядки как закон.
Парик с косицей, букли, пудра
Вошли в солдатский обиход,
Нудна завивки процедура,
А в девять – построение, развод.
Когда же плац-парад на утро
Полкам гвардейским Павел назначал,
Солдаты поступали мудро –
С вечерней зорьки каждый начинал
Парик готовить – пивом, квасом
Смочить, потом несложный марафет –
Припудрить кудри, раз за разом
Мукой осыпать, коли пудры нет,
И ночь не спать, чтоб не испортить
Сей сложный парикмахерский изыск,
Которым строй облагородить
Обязан был не воин –
моды писк!
Кафтаны сшиты, не иначе,
Украсить бал, мазурку, менуэт:
Камзола воротник стоячий,
Жилет тесней, чем барышни корсет.
Гамаши – пуговиц парады,
В замысловатых пряжках башмаки,
Нет, не вписались вы в наряды
Практичные в походах сапоги!
Всё для смотрин, а не для боя –
Шагистики, муштры и пот, и труд,
Есть, правда, дисциплина строя,
В котором нет, не бесполезен фрунт!*****
Да, были плюсы той реформы,
И важные – чего греха таить:
Шинель, как часть военной формы,
Ей введена и долго будет жить!
Да полушубки в карауле
И валенки – не мёрзнуть на посту,
Сегодня, хоть века минули,
Спасибо, Павел, за заботу ту!
Солдатскую медаль «За храбрость»
Для низших воинских чинов
Он учредил, считая важность
Такой награды выше орденов!..
Ах, сколько же противоречий
Вмещал в себя и царь, и человек!
В душе его горели свечи
Или лучины тлели –
Павла век!!!
Не всё прогресса свет – есть льдины
Поступков глупых,
не его вина,
Наследником Екатерины
Изгоя чаша выпита до дна!..
Кривые зеркала туманом
Не обошли Россию стороной,
В них Павел Первый слыл тираном,
А был на шаг вперёд эпохи той!
Примечания:
*«Зерцало бытия народов» –определение истории в первой фразе
Предисловия к «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина.
**Чачван – сетка из конского волоса, прикрывающая лицо женщины
при ношении паранджи.
*** «Революция пожирает своих детей» – Слова, сказанные перед казнью
знаменитым деятелем Великой французской революции Жоржем Жаком Дантоном
(1759— 1794). Он стал одной из многих жертв, погибших от недавних соратников.
**** Карл-Фридрих – Фридрих II Великий – король Пруссии,
кумир отца Павла I – Петра III, заключившего позорный сепаратный мир
с Пруссии и добровольно отказавшийся от всех завоеваний России
в Семилетней войне (1756 – 1763г.г.).
***** Фрунт – маршировка, выправка и ружейные приёмы.