***
Я в жизнь врастал без вёсел и ветрил.
Но более всего мне не хватало крыл
для вольного высокого полёта
за вычетом крыла у самолёта,
что существует в виде плоскостей,
в которых нет ни перьев, ни костей.
Жил, пережил немало зим и вёсен,
бывал порою глуп, порой несносен,
а на бумаге выводил пером
всё то что вырубаю топором
ссыпая в беспорядочную груду
словесного бессмысленного блуда .
Я многое увидел и открыл
в пределах тех, на что хватило сил.
Всю жизнь как зебра был чересполосен,
вживался в летний зной и ненавидел осень,
ночами чутко, слушал тишину,
и по сегодня у неё в плену.
Я до сих пор у тишины в долгу.
А потому я тишине не лгу,
но только берегу её от боли.
Мне в ней просторно,
словно в чистом поле.
В ней растворяются ненужные слова,
от коих просто пухнет голова.
Я в тишине ненужных слов не слышу,
но слышу как в душе скребутся мыши.
***