А он любил быть человеком, но сам прятал это от них,
чтоб для людей предстать тем, кого хотели видеть они.
Но однажды ему надоело быть человеком среди чужих,
и он больше стал с цветами и птицами, а не с людьми.
Все это нисколько не умаляло в нем суть человечности.
Напротив, раскрывало с людьми глубины основы родства.
В природе среди подобных он - только один из Вечности.
А средь людей - лишь тень нечеловеческого одиночества.