Город покрывается следами,
Все ведут в какие-то места,
Я же заплутала меж домами,
И не вижу направление холста.
В подворотне тень и чей-то голос,
Спрашиваю путь к тебе, молчит.
Вот, опять на что-то напоролась,
Шубу порвала, в снежинках волос,
Вышел из угла ко мне мужик.
Как из детского стихотворения,
На плечах тулуп, большая шапка,
Вроде с жизни прошлой приведение.
Стало отчего-то себя жалко.
Он тако уверенный, довольный,
Смотрит хитро, ус кусает, спросит:
— Здесь дороги до дому не видно,
Выезжал, была махровой осень.
Подскажи, красавица, дорогу.
Как мне снова в восемнадцатый попасть?
Здесь у вас не видно Бога,
А в тебя его большая часть.
Ты хоть сомневаешься в наградах,
Точно знаешь где моя судьба,
Мне направо иль на лево надо?
Где здесь выход? Выведи меня.
Оглянулась в поисках дороги,
Шарю по карманам телефон.
Стали ватными от страха ноги.
Болен памятью наверно он?
В восемнадцатый? Себя не разумею.
В этом веке бы найти опору.
Оглянулась, и почти немею.
Нет его, а голос-то знакомый, удаляется и произносит тихо:
—В прошлой жизни я тебя не знал, да и в этой встретил на секунду и опять наверно потерял?
Ты когда в толпе мой взгляд приметишь, не пугайся, просто обними.
Разве часто душу свою встретишь.
Ну, прощай душа моя, иди...