Ребёнок маленький рисует на обоях:
Цветочки, Солнышко и пруд,
Его никто не остановит,
Его не наругают, а поймут.
Он разрисует небо краской,
Добавит кисточкой мазлы,
Считает то, что всё прекрасно
И дорисует пальцами мосты.
Затем в альбоме акварелью
Напишет буквы, имена,
Проснётся с песней свиристелей,
А в доме – рухнула стена.
Его – под снос,
А жителей – в бараки.
И разом мысли под откос,
Ведь все подписаны бумаги.
Он с маленькой котомкой на плече,
С котёнком крошечным подмышкой
Ладони греет на костре,
А ночью – спит он еле слышно.
Грудная клетка – как свисток,
А кашель – воздух из клаксона,
Он в жизни выучил урок,
Урок холодного детдома..
Где краски с кистью – яркий мир,
А мир вокруг – уныние из грязи.
Детишки рядом – слишком злы,
А воспитатели все – мрази.
Он ищет выход и бежит,
Но не физически, не телом,
Лишь разум мальчика дрожит,
Иисус Христос, что ты наделал?
Теперь мальчонка как звёрныш,
Едва ли всем не демонстрирует клыки;
Его спросили: “Счастье помнишь?”
А он ответил: “Помните ли вы?”
И все застыли в хладном мраке,
Никто и ничего не говорит,
Лишь свечка тлеет на столешнице в бараке,
Где каждый третий ловит острый ларингит.
Туберкулёзный кашель угнетает,
Неутешительно кивают все врачи,
Пока ребёнок тихо умирает,
Душа скребётся, просит: “Не кричи”.
А глотку рвать сквозь боль желает рьяно,
Он полужив, он полумёртв,
Он полутрезвый, полупьяный
Наполовину к жизни не готов.
Сжимает пальцами фломастер,
Совсем о кисточке забыв,
Рисует розовые шрамы на запястьях,
Ведь радость – мимолётный глупый миф.
А дальше эти шрамы вжаты лезвием от бритвы,
А дальше алкоголь и героин,
Он в двадцать наизусть все выучил молитвы,
А в двадцать два – по-прежнему один.
С иголки творчества на белую иголку,
А со ступеньки радости в печали подворотню,
Он бился с детства – но без толку,
Таких как он – десятки тысяч или сотни.
Одни пускают “счастье” в вену,
Другие режут эти вены крошечным ножом,
Одни ломают сами в доме стены,
А для других без стен – разрушен дом.
Фундамент в черепе – из глины;
Синоптики – дожди передают,
Здесь вместе с домом вырыты могилы,
Где все покой мгновенно обретут.
Антоны, Кости, Васи, Пети,
Ларисы, Насти, Юли, Оли -
Они катались на велосипеде,
А через двадцать лет их всех хоронят.
Один – под поезд, третья – с крыши,
Шестой – таблеток перепил,
Восьмой – сирену не услышал,
Девятый – плавал, но всплыл.
И так весь список: мёртвый, мёртвый,
Лишь тот мальчонка изредка рисует и кричит:
“Приди рассвет, я ждал тебя так долго”.
Рассвет пришёл, роняя на могилу мальчика
Свои холодные осенние лучи.