Лавой чувств, что во мне клокотала
Я до донышка выжгла себя
И под толщей остывшего пепла
Не осталось и искры огня.
От шкалы с меткой 10 по боли
(там, где 10, там боль не стерпеть),
до ноля - где живое истерлось,
Так, что нечему больше болеть.
Все, коллапс, атрофия надежды,
Память - клочьями, мусор имен.
Ночью - лезвием тихо по венам,
И на мост, где перила до волн.
Доски, сталь - невелика преграда
Холод, кровь - небольшая печаль.
А вот нож вновь тупой, вот досада.
И родных все еще очень жаль.
Тишина. Тишина мне привычна.
Вышибает в сознанье звонок. Как живу? Не поверишь, отлично.
И тогда ты твердишь: одинок.
Отчего я любить разучившись
Все со-чувствую страсти чужой?
Замерзая, я грежу, забывшись?
И мне снится костер золотой?
Ты кидаешь слова осторожно,
Чтоб сильней разгорался костер,
То лукаво, то тихо, тревожно,
И все длишь, ты все длишь разговор.
И мне снится, что я отогрелась.
И я грежу, что кровь горяча.
И во мне просыпается нежность...
Но вдруг вижу я в ней палача.
Он сейчас запрокинет топорик,
Сталью тонкой сверкнет ледяной,
И очнусь я от теплых объятий,
Для последнего сна под водой.