Спустя сто дней, шестнадцатым числом,
По ледяной декабрьской дороге,
Поймав извозчика и взяв радушный тон
Приятеля, а хлеще, недотроги,
Отправился монах Илиодор
К Распутину, чтоб рассказать исторью,
Что Гермоген их ждёт на разговор
Сегодня к Ярославскому подворью.
Приехали. Подошвы вышли в снег.
Извозчик превращался быстро в точку.
И зов душевный не предостерег
От западни мужицкие шажочки.
Вошли. А там среди массивных стен
Уж ждали обличители с напором:
Козельский Митя, тот же Гермоген,
И Родионов, друг Илиодора.
Григорий опустился на диван,
Рассматривая всех их с опасеньем,
И по шальным решительным глазам
Подумал об уходе и спасенье.
Молчали. Вдруг Козельский закричал:
"Обидел много мамок ты и нянек!
Антихрист ты! Безбожник с силой чар!
С царицею живёшь ты, безобразник!"
Тогда вмешался в окрик Гермоген
И попросил Распутина подняться
И подойти к нему, ну а затем
Вонзил своих словесных прокламаций:
"Входить я запрещаю в царский дом
И дел иметь с царицею, разбойник! -
И в друг по черепу Распутина крестом
Он начал бить: Ты - дьявол! Ты - безбожник!"
И саблю Родионов обнажил
И бледного согнувшегося Гришку,
Лишённого с испуга слов и сил,
Схватив бесцеремонно за подмышку,
К кресту беднягу резко поволок,
Потребовав немедленно дать клятву,
Что у дворца не будет его ног!
Тем увенчав содеянную жатву.
Мужик поклялся, крест поцеловал
И, юркнув из епископских покоев,
Он тут же телеграмму дал царям
Про Гермогена, саблю и побои.
Тем роковым, шестнадцатым числом
Распутин спасся, но пять лет как минет,
Растерзан будет снова декабрём
И сговором. И жизнь его покинет.
март - октябрь 2020 года