Вот, что глина-в руке горшечника, то вы - в
Моей руке,,
(Иеремии 18,6)
Взял Мастер сырой и холодный ком глины,
Ладонями стал разминать
И грубые камни, и ниточки тины,
Попутно, с неё удалять.
Он гнёт её, крутит, а глина вздыхает:
,,Ох, больно, довольно, оставь!,,
Она веществом своим не понимает,
Не ведает жизни устав.
А Мастер водой её сбрызнул обильно,
К гончарному кругу поднёс
И начал кружить её быстро... и сильно
Сдавил, сбросив капельки слёз.
Здесь глина взмолилась:,,Оставь, умираю!,,
Но Мастер с улыбкой сказал:
,,Терпи, дорогая, я лишь начинаю,,
И быстро кружить продолжал.
Окончилось это, Он ручку приделал,
Давил и легонько щипал
И песню красивую так, между делом,
Он тихо себе напевал.
Красивая форма внутри и снаружи,
Всё гладко-ни камней, ни мха,
И Мастер сказал:,,Больше круг нам не нужен.,,
А чашка - вздохнула слегка.
Но вот Он берёт её ласково, нежно
И снова куда-то несёт...
Развеялись мысли её безмятежные,
Ведь в жизни опять поворот.
,,Чтоб форма хранилась, вас нужно обжечь,,-
С такими словами несёт её в печь!
,,Ох, жарко, спасите, я силы теряю,
Печёт невозможно и я умираю!,,
Но Он улыбнулся , такое сказав:
,,Терпите, терпите,- такой здесь устав,,
И после-в печи чашка тихо стояла
И поняла, вдруг - ведь она здесь крепчала.
Окончилось это, Он чашку достал,
Поставил на стол и опять что-то взял...
Он краски разводит, она ожидает,
От резкого запаха сердце сжимает.
Он красит её, эта краска печёт
И тело опять как огнём обдаёт.
И чашка взмолилась:,,Оставьте, мне больно,,
Но Он продолжал, улыбаясь довольно.
,,Рисунок на славу-цветы и кайма,
Потом ты довольна им будешь сама.,,
Подсохла немного, но это не всё,
И снова Он в печь эту чашку несёт.
Она закричала:,,Сюда не хочу!,,
Но Он улыбнулся, подобно врачу...
Ещё пол-часа - и окончен процесс,
И к чашке красивой - у всех интерес.