Ну, в общем - да, воздерживаясь от
всего, что прозвучало бы обсценно,
пишу сегодня всё вот это вот,
писаниям наивным зная цену.
Январь, ма шер. Крутые времена,
к тому ж у нас того гляди, война,
не Франция, хотя и там несладко.
Но ранний завтрак. Чай и шоколадка.
Зачем же нам размениваться на
скандальный мат. Неделя позади,
теперь ещё последняя, и мне бы
пойти вразнос. Попробуй, усиди,
когда над головой такое небо,
что хочется встряхнуться, матерясь -
январь не тот! Какая нынче грязь!
И воздух пахнет, будто перед боем...
Поэтому непросто нам обоим
пройтись и обменяться парой фраз
хоть с кем-нибудь. Вы где, мон шер ами?
Мы всё-таки воспитанные люди.
давайте же останемся людьми,
доселе не замеченными в блуде.
Но было, было... Франция не та,
она пока ещё не занята,
но всё идёт к тому, что мы сдадимся
в который раз на милость проходимца.
Последние денёчки, суета.
Поэтому срываемся на мат,
смешно, конечно - мы-то не в Париже,
наш город основательно помят.
Упрятанный под шиферные крыши,
он празднует победу января.
Но мы-то с вами, честно говоря,
исполнены сарказмом, словно ядом.
Война войной. Пока мы с вами рядом,
то всё, что ни случилось бы - не зря.
Париж падёт. А нам-то что с того?
У нас наполеоновские планы,
уже отшелестело Рождество,
но друг для друга мы ещё желанны,
отсюда этот страх грядущих войн.
Неделя, птичий гам, трамвайный звон,
январь идёт по черепицам рыжим.
Но если о победе говоришь,
то видишь неразгромленный Париж
и небо голубое над Парижем.