И прорезая мрамор мертвых тел,
Врастая в храм святыя нашей плоти,
Бог стал рабом и Богом -
плотник,
Что прикоснуться к дереву креста посмел.
Он принял смертность Иорданских вод,
Никем не узнанный в толпе миссия,
И только Иоанна глас посильно
Воскликнул: вот грядет святый Господь!
Шагнул в распахнутый геенский зоб
Податель хлеба вечной жизни,
Ведь на земле еще до тризны
Ему был уготован только гроб.