Стоят смущенно, виновато,
Иуда в трепетных словах
Все заступается за брата.
Вениамин поник в слезах.
Сильнее стало сердце биться:
Иосиф сдерживает стон.
Вот перед ним родные лица:
Рувим, вот Левий, Завулон.
Фрагменты жизни замелькали.
О, сколько бед случилось с ним!
А братья все ж другими стали:
Им дорог так Вениамин!
Его за чашу не побили,
Не бросили в презренье в ров,
Всей грудью брата заступили,
Иуда стать рабом готов.
Уж не огонь в глазах - страданье,
И зависть с местью не кипят,
Лишь в сердце давнее терзанье...
Они не знают - жив их брат!..
Но как он жил все эти годы
В разлуке с любящим отцом
В темнице, в яме, на свободе?
Ведь предан был совсем юнцом.
Кто видел все его стенанья?
Кто знал, что невиновным он
Несет в темнице наказанье?
Кто слышал плач и вопль, и стон?
Вошла душа в железо будто,
В оковах ноги... Теснота!..
И годом кажется минута...
О, как жестока клевета!
Кто знал все это, слышал, видел
И кто Иосифу помог,
Чтоб братьев не возненавидел?
Кто был всегда с ним? Вечный Бог!
Все было в жизни не случайно,
Чтоб дом Иакова спасти,
Ведь Божье то предначертанье
Всех их в Египет привести.
Пройдя невзгоды и кривизны,
Иосиф рук не опустил.
Все потому, что больше жизни
Он Бога вечного любил!..
Коль верен Богу, рядом счастье!
Любовью искренней горя,
Кричит Иосиф: " Братья, братья!
Иосиф жив! Иосиф я! "