Я сегодня с собой не в ладу:
Понедельник желает решений.
Весь в сомненьях: может смогу
Отбросить ком сожалений?
В часы величайших раздумий,
Когда сон закрывает глаза
Я сплю от раздумий измучен,
Глубоко и нервно дыша.
Бьётся снег в окно лютой мухой,
Свирепо жужжит, что закрыто оно.
И слышно как кот ест "вискас" на кухне,
Матерясь на слоге блатном.
Он придёт ко мне ночью жутко наевшись.
Лапой к стене подвинет меня, захрапит.
Я как пленник между стенкой и шерстью
Буду лежать голодный, не брит.
Тяжек сон, когда на груди спит он.
Моя скромная грудь дышит едва.
Хвостом забивая дыхания зон,
А тело мнут зверских лап жернова.
Для чего Господь мне дал наказанье
Кормить и поить эту рыжую тварь?
Как же дожить до утра - избавленья,
Когда он утром помчится гулять?
А проснувшись, зевая, оскалясь,
Голодно -суровым взглядом скользя,
Небрежно рыкнув, встряхнувшись оглянет
Отпечаток, что остался в стене от меня.
Мне стыдно бывает, когда поймав кошку,
По-зверски с ней расправляется, её не спросив.
Какой же мерзавец воспитал так безбожно,
Если кот стал так свободен в любви?
С соседской мышкой слишком он дружен:
Разрешает кормиться из чашки своей.
И к семье её равнодушен.
Вот ведь мерзкий какой прохиндей!
И снова ночью с равнодушным вдохновеньем
Придёт ко мне на чистую кровать.
И снова сдвинет к стенке своим презреньем,
И снова запретит мне радостно дышать.
Вот так и живу с ним в тет -а- тете.
Когда же отдохну, я не пойму?
Но жалко мне его: он один на белом свете,
Кого я беспощадно и яростно люблю!