Когда стояла на кону
души благая часть,
я ускользнула в тишину
и, кажется, спаслась.
Но кто, докучливо простой,
меня в глуши пасёт?
Чей неудобный, нудный гнёт
вселился на постой
в непритязательный уют
ослабленной души?
Чьи мысли по углам снуют:
«нишкни… не убежишь»?
Монашество благодаря,
вскрываю старый склад:
и дни, потраченные зря,
и слово невпопад…
А по сиятельным ночам
я вою на луну:
– Помилуй мя и невзначай
не оставляй одну!
Меня мой жалостливый вой
спасает от себя самой.