Эта темень в нутре нечто светлое теплит,
Эти ночи живые.
Живые!
Смотри:
По дворам прорастают жлезные стебли,
Бледно—светлыми лепестками
распускаются
фонари.
Над промзоной белёсое облако, это
Телокаменный дядька,
садовник—завод,
Додымивший трубой — сигаретой,
Провожает рабочих с работ.
Ярко!
Мрак в растерзание отдан
Облепляющим здания тут и там
Светлякам—светодиодам
Вычурных вывесок
и реклам.
Баобабы оконно—бетонные встали,
А под ними
гудит
металлическая река:
Город — сад из стекла и стали
С этажами, посмотришь,
и просится —
"Как!"
Это кто—то же жёсткую землю, засея
Семенами, потом, по—воловье упёрт,
Вдоволь солоном
поит
посевы, потея:
Семена — разрастаются в здания
непредставимых
высот!
Но кромешно. И некто, в комбез удоспешен,
С проводами, с отвёрткой—копьём наголо
Дон—Кихотом сражается
с ночью кромешной
По методике
"ГОЭРЛО".
Кто—то до; темна хлорными тряпками драит,
Кто—то уличный мусор — ворочит метлой,
Только после садок из бетона, око;н и стали
Зацветает плодами лампочек,
Размерцавшийся
и большой.
Если вдох где-то в лёгких повиснет от вида,
Вспоминать —
не забывайте
виды увидав:
Электрическо—кирпичная Семирамида
На правах творителя —
за людьми
труда.