словно во сне,
в неуемной пурге
я различал фигуру
юной
девушки в черном,
влекущая прелесть которой
явно соединялась
с отталкивающими
мыслями о смерти.
Увы, стихотворения
из этого образа я не извлек.
Наоборот,
началась новая схватка - бой
с самим собой
в попытке преодолеть себя.
Но в меня
пристально вглядывались "её" глаза:
я чувствовал их притягательную силу,
как самую важную в жизни!
Единственным словом,
на которое
я мог опереться теперь -
стало слово "смерть".
*
а утром...
в предисловии к сборнику Бубера
я читал об его "истине самозабвения»,
и, между делом,
слушал призывы
усевшихся на заиндевелой липе,
снегирей...и угадал, даже ясно услышал:
"гибель - погибель - гибель..."