Никаких зарниц и полнолуний -
ночь темней закрашенных белил.
Сны пугает лаем такса Дуня,
домовой снотворное пролил.
Не уснуть - как будто не родиться,
сны без снов - несчастны и пусты...
В них моря - морская соль с водицей.
Острова - уснувшие киты...
Берега, как псы, хрипят простудно,
Дуня даже здесь концерт даёт.
Лес - воскрес. И день уже не судный
(это сон, где каждому своё)
Подскажи, сосновый и овражный,
где у мысли безопасный ход.
Трусость - это не удел отважных:
нет спасенья от плохих стихов.
Мне на запад, севернее, ближе.
На Большой реке скучает дом.
Море рядом, пляж длиннющей лыжей
на закат бежит песчано, а потом
волны убаюкав робкой лаской,
гладит по головке ночь, а может - пса.
Лес вздохнул так веско (или вязко):
"А про сосны расскажу я сам"...
Так и сочиняем сны, как сказки,
лишь меняя ночи-адреса.