Волнистый школьный год окончил бег:
вы были с братом Витею погодками,
что шли в неунывающий Парк Горького
за жгучим лимонадом и мороженым.
С последним твой язык окоченел,
но ты шептала ласково "мой родненький,
у нас с тобою - целые три месяца!"
Вдали несли бумагу и чермет,
а вас одолевало нетерпение:
в "Киргизии" показывали фильм
про массу приключений "электроника".
"Тамара, - одноклассники! Не тронь меня!" -
краснея, проговаривал твой Витенька,
кивая паре смуглых простофиль.
Не скоро жизнь, что сложиться трагически,
ты, силой выпрямляя, всё ж не выпрямишь.
Веснушки, что успеют проступить,
утянет время яростными вихрями.
Врачи решили дело с кондачка:
"Тяжёлый перелом, упал с качелей он.
Накладываем гипс, и до сочельника,
быть может, будет чуточку прихрамывать. -
врач был ужасно молод, но в очках -
А брат, на удивление, при храбрости:
не хныкает как прочие, а держится! -
тебе хотелось просто помолчать -
Иди домой за сменною одеждою!"
Июль был тороплив, без крепких чувств,
а Витя удивительно размахивал
своими костылями: "Тань, раз мамины,
не трогай сапоги без разрешения!"
"Как думаешь, какой я получусь,
когда с тобою вырастем?" "Рыжее что ль!?"
"Иди ты, Витя... Хочешь, Витька, честности!?
Всего на свете больше я хочу...
Витюш, ты слышишь?" "Да!" "Хочу сочельника!"