До боли белый снег ложится на причалы
До были явных снов, до соли горьких слов.
Изведаны давно извечные начала
И издавна стихи, и издана любовь.
Но этот белый снег древней и первозданней
И прописи зимы, и прорези окон,
И мирозданья, и его переизданий,
Листая небосклон, кружится испокон.
Куда в такую рань срываются снежинки?
Сбивается платок, сбывается метель,
И вторит тишине отвесной без запинки
Укутанный в рассвет озябший свиристель…
Пути перемело, тропинки запуржило
В ту бережную явь, где жить бы не тужить,
Но всех дорог – строки натянутая жила,
Но капля на щеке от холода дрожит.
Бесплотный поцелуй, бесплодные попытки.
Пространство подшофе и время во хмелю
Нам преподносят жизнь как зимнюю открытку,
Где вьюгой от руки написано: люблю…
Но за простенком льда, у солнечной яранги
Всё теплится очаг и, как ни замело б,
У белого крыльца стоит усталый ангел
И дует на печаль, и небу крестит лоб.
Полсказки до утра. Полвечности до были.
Миг в двух веках езды. Свет в двух мирах ходьбы.
Нас метит белый снег, дабы мы сны добыли
И высекли весну на выселках судьбы.