Себя ты за ошибки не вини:
У роз - шипы, песок - в пучине вод,
Луна и солнце прячутся в тени,
В бутоне сладком гнусный червь живёт.
Все люди грешны, грешен я и сам,
Проступки возвышающий строфой:
Себя унизил, а твоим грехам
Живых сравнений подыскал с лихвой.
Порыву чувств ищу разумный ход,
Был твой противник, стал твой адвокат,
И сам себя на суд веду, и вот -
Там ненависть с любовью говорят:
Пособником невольно стал, притом
Назвав жестокость милым воровством.
2. Воровки милой стал пособник я,
Жестоко так ограбившей меня.
3. Невольником стал, чувства не тая,
Грабительница милая моя.
Оригинал:
No more be grieved at that which thou hast done:
Roses have thorns, and silver fountains mud;
Clouds and eclipses stain both moon and sun,
And loathsome canker lives in sweetest bud.
All men make faults, and even I in this,
Authorizing thy trespass with compare,
Myself corrupting, salving thy amiss,
Excusing thy sins more than thy sins are;
For to thy sensual fault I bring in sense-
Thy adverse party is thy advocate-
And 'gainst myself a lawful plea commence:
Such civil war is in my love and hate
That I an accessary needs must be
To that sweet thief which sourly robs from me.
Подстрочный перевод Александра Шаракшанэ:
Не печалься больше о том, что совершил:
у роз есть шипы, а в серебряных источниках - грязь;
тучи и затмения пятнают луну и солнце,
и отвратительный червь живет в сладчайшем бутоне.
Все люди совершают проступки, и даже я - в этом стихотворении,
узаконивая твое прегрешение сравнениями,
унижая себя, заглаживаю твою ошибку,
находя для твоих грехов больше оправданий, чем для грехов других<*>.
Ведь чувственному проступку я придаю разумность -
твоя противная сторона становится твоим адвокатом, -
и против себя самого начинаю тяжбу.
Такая гражданская война идет во мне между любовью и ненавистью,
что я поневоле становлюсь пособником
милого вора, который меня жестоко ограбил.