Красоту юных губ белизной засыпая,
На лицо опускались снежинки, не тая,
Лишь краснело пятно на застывшей шинели,
И шептал командир: "Как же так, в самом деле?"
Он глядел на неё и не мог наглядеться,
И рвалось из груди воспалённое сердце...
И лежала она неподвижной и белой,
Словно ей Микеланджело памятник сделал.