Вот бункер,
Который построил Дед.
А это столица,
Которая как и страна суетится,
Чтоб в бункере
Жил бы спокойно Дед.
А это Усы и Подобные лица,
Которые жутко боятся спалиться,
Которым уже надоело стелиться,
Чтоб в бункере
Жил бы спокойно Дед.
Вот Люди,
Которые сеют и пашут пшеницу,
Которую тут же отвозят в столицу,
Которая в тёмном чулане хранится,
Чтоб в бункере
Жил бы спокойно Дед.
Вот Суд без мозгов,
Который на всё что угодно готов
Который упёк Человека в темницу,
Имя которого произноситься
Там под землёй сидит и боится
В бункере
Самый ужасный Дед.
А вот Телешкура лживая,
Которая лижет весь день напролёт,
Которая то что ей скажут поёт,
Что хает Европу и хвалит столицу,
Которая тоже боится спалиться,
Что всё, что нам чешет уже не годится,
Чтоб в бункере
Жил бы спокойно Дед.
А это Старушка, хлеб водой запивая,
Которая что-то бормочет вставая
И слушая лгущую ей телептицу
Она от неё знает про заграницу.
Которая сил не находит уж злится,
Которой от жизни такой хоть топиться,
Но всё же страной продолжает гордиться,
Чтоб в бункере
Жил бы спокойно Дед.
А это ленивый инертный Народ,
Который бранится на Деда на кухне,
Который от злости на Власть уже пухнет,
Который не хочет, чтоб было как раньше,
Который так хочет идти уже дальше,
Который сказать уже не боится,
Что Деду пора в мавзолей заселиться.
Вот бункер стоит,
А Деда в нём нет.