Заиндевелая душа молчала,
В холодном склепе не ища начала
Ни доброты, ни нежности, ни света.
Но, всё-таки, ждала тепла и лета.
Чирикнул воробей в сплетенье солнца,
И залетел шалун к душе в оконце,
Хотя и не просил он отогреться:
Одобрила нежданное соседство.
Согревшись, он исчез в небесной сини,
С веток души стряхнув холодный иней.
Вас убеждали с детства, что нет чуда:
Есть и приходит часто ниоткуда.