1
Моя история простая, НЭП процветал, середняки,
Страна Советов поднималась, но затаились кулаки.
Не лёгкая судьба досталась нашим предкам на земле.
Чекисты просто расправлялись. Закон «писал» НКВД.
Невинных много пострадало: женщин, стариков, ребят,
Не зря в народе говорится: "Лес рубят – щепочки летят"
Жила Глафира с милым мужем, зажиточной семьёй,
Было двое малых деток, домик небольшой.
Возглашен закон Советов: Нужно выслать кулаков,
Отобрать добро и живность, их лишить своих домов.
Посадили всех в подводы, мерно тронулся обоз,
Было много страшных криков, пролито не мало слёз!
Слава Богу, миновала их семью беда,
Не коснулась она Глаши, дом их обошла.
Времени прошло немного, снова дан приказ.
Список был составлен новый в ГУБЧКА как раз.
Жаром пышет летний полдень, травы в самый раз,
Будет чем кормить скотину. Не о том рассказ!
Муж на дальнем был покосе, жил с ночевкой там,
А Глафира с детворою дома по делам.
2
Поздно ночью стук тревожный, глянула в окно,
Замаячил за окошком силуэт мужской.
Дверь открыла, вышла в сени, шорох у крыльца,
Кто-то тихо подал голос, не видать лица.
Чей-то шепот тихий, слабый, речь взволнована была,
То, что ей грозит опасность, сразу поняла.
С болью в голосе мужчина быстро говорил,
Рано утром участковый должен к ним прийти.
Постояв, подумав малость, заскочила в дом,
Расстелила на кровати праздничный платок.
Побросала быстро вещи, в узел завязала,
Дочку на руки в охапку и сынка подняла.
Вышла в ночь дорогой длинной, что ведёт в село,
Знала, путь будет не близким. Было всё равно!
Сын ручонками схватился за подол цветной,
Узелок с бельём удобно, тут же, под рукой.
3
Ночи летние коротки, близился рассвет,
Меж деревьев появился чей-то силуэт.
Посмотрела, глаз прищУря, с облегчением вздохнув,
На дорогу пёс огромный не спеша шагнул.
Лишь потом, мелькнув догадкой в женской голове,
Что-то тут не слишком гладко, пес не при дворе.
Волк спокойно, нагловато подходил урча,
Дочь заплакала тут громко, ножками суча.
В ступор впала наша Глаша, что тут с бабы взять!
Как от волка защититься, чем бы отогнать?
Встав неловко на колени, деточек прижав,
Обратила взор свой к Богу, вверх глаза подняв.
Видно было очень рано, почивал наш Бог
И мольбу какой-то бабы слышать он не мог.
Волк всё ближе подбирался, зверь матёрый был,
Жертве некуда деваться, он и не спешил.
Застонала баба глухо, к Богу обратясь:
«Страшную моим малюткам, ты судьбу припас!
Так за что, Господь, оставил, ты меня в беде?»
Зазвенел всё громче голос, в самой вышине.
Но тут странное случилось и в ночной тиши,
Голос жуткий до предела полетел в ночи.
От отчаянья и горя, в страхе за детей,
Выла баба от бессилья, словно сто чертей.
Зверь застыл оторопело, на его глазах,
Кудри жертвы побелели, серебром отдав.
Жутко стало зверю злому, такое с ним впервой.
Хвост поджав, свернул в чащобу волчьею тропой.
Села на землю Глафира, деток обняла,
Видно час ещё не пробил. Жизнь своё взяла!
Отдышавшись понемногу, дочь на руки взяв,
Побрела дорогой пыльной, крепко зубы сжав.
4
Промелькнули километры, долгие пять вёрст,
Сил идти совсем уж нету, заурчал живот.
Впереди село большое, ярмарка с утра,
На исходе силы где-то, еле добрела.
Села на скамью устало, стёрла пот с лица,
Дальше делать что – не знала. Мысли без конца.
Дочь захныкала под грудью, мальчик крепко спал,
Приложить куда главу ей. Кто-бы подсказал?
Старый дед остановился, чтоб корзин продать,
Старик очень удивился, на скамейке МАТЬ!
Расспросил подробно девку, пожалел слегка,
Дал ржаной кусочек хлеба, да попить кваска.
«Да, видать хлебнула горя, дочка, ты с лихвой,
Коль с таких годов ты ходишь с головой седой».
Схлынул люд простой с торговли, закрывать пора,
Навострил и дед «оглобли», подустал с утра.
Пожалел несчастну бабу, вещи уложА,
Предложил их взять с собою, добрая душа.
«Будешь внучкой нам с старухой, двое правнучат,
Вырастим твоих детишек, маленьких галчат».
5
Стали жить со стариками, как одна семья,
Вскоре вышла на работу Глашенька моя.
Убирали жито с поля, тяжкая страда.
Глаша на руках с ребёнком - бабушка больна.
Бригадир, мужик горластый, соколом смотрел,
Чтоб никто зерна и горстку с поля взять не смел.
Худо стало бабке старой, пища их скудна
И решила наша Глаша с поля взять зерна.
Поздно вечером ребёнка в поле пеленала,
Ржицы горстку ей под попу в тряпочки бросала.
Дочка криком заходясь, ножки сУчила в тряпье,
А Глафира вся трясясь, глушила страх свой в животе.
Грудью рот закрыв ребёнку, замолчала дочка враз,
Отлегло от сердца с верой - обойдёт беда сейчас.
Бабке утром стало легче... помогла похлёбка.
Благодарен дед Глафире – лОвкая* молодка!
Понемногу ежедневно, клала девочке в тряпьё,
Приносила в дом Глафира, спелой ржи зерно.
Выжили в лихое время, годы были нелегки,
Бабка с дедом на погосте, век отжили старики.
6
Время шло, Глафира часто вспоминала мужа, дом.
Только вот никак не знала, встретиться им суждено?
Солнце клонится к закату, жар дневной спадал,
Плохо выбритый мужчина у калитки встал.
Сердце сильно вдруг забилось, сжали грудь тиски,
Лицо мужа появилось у дверной доски.
Поредели кудри мужа, с сединой виски,
Синева в глазах поблёкла, видно от тоски.
Застонала Глаша тихо, свет в глазах пропал,
Подхватил мужик на руки и к себе прижал.
Дочка с сыном увидали, широко раскрыв глаза,
Как чужой мужик их маму крепко целовал.
Повернулась Глаша к детям, слёзы с глаз рекой
«Вы не бойтесь, это... ваш отец родной!»
Стала целой и единой снова их семья.
На закате красной кровью плавилась заря.
Силу страшную копило
Небо словно впрок,
Ждут их снова испытания
Судьбы правит Бог!
лОвкая – умелая, хваткая, проворная.
Мотивом для создания этого произведения послужила жизненная история моих родителей.