я не весел, не светел, не чист ...
ангел - чист, веселится, сверкает,
нет, он мною не пренебрегает,
он приветлив со мной и речист,
изворотливый как дзюдоист
то на плечи вспорхнёт, то к окну
подойдя, оживляет картину.
я ж - то тапком в посланника кину,
то прицельно его матюкну.
вот такую вот линию гну ...
мне прилёт его - та ещё дрянь.
если утром припёрся, - день кончен.
если сволочь притащится к ночи,
то засну лишь в рассветную рань,
бормоча "да отстань же, отстань ..."
только слово его не берёт.
отвечать ему - дело пустое.
ему пофиг, зачем я и кто я,
что за звуки роняет мой рот.
ведь не я ему нужен. лишь тот,
кто в меня упакован - как в мрак,
в непроглядную тень южной ночи.
кто не рвётся на свет и не хочет
что-там сочинять, как дурак,
тот, кто прячется... как бы не так!
этот ангел дотошен, как чёрт, -
он прожектором лупит по тени,
где уставший поэт-неврастеник
неподвижно по древу течёт.
ангел слепит его и печёт,
настоятельно требуя слов.
а тому - и противиться нечем.
и течёт из него в виде речи
концентрат человеческих снов.
он бурлит, сотрясатель основ,
и, извергнув, валИтся без сил ...
ангел только о нём и хлопочет.
оттого я досаден, порочен,
оттого-то я зол и уныл,
что - не сам я посланнику мил ...
я - не весел, не светел, не чист.
нам живущим от хлеба до хлеба
не до слов, не до света. и небо
не для нас бережёт белый лист.
("Золотой корабль", 2015)