Pавнина, там, у кургана
Дует бриз, листву завивая,
Лежит на ней бездыханный
– Две пули, сквозная рана –,
Боец лежит, остывая.
Мундир в крови побурелой,
Раскинуты руки вразлёт;
Бескровны лицо и тело,
Взгляд – в небо, вдаль, за пределы,
Будто неба не узнаёт.
Как юн! И пожил так мало...
(А мёртвым отпущен срок?)
Единственный сын. Бывало,
Мать его называла:
Мамин любимый сынок.
Портсигар из его кармана
Выпал, лежит у пня.
Мать дала его утром рано,
И целый он, без изъяна,
Да бойцу не служить ни дня.
Дар няни, платок, белея,
Коснулся земли –погляди!
Когда он не спал, болея,
Она, лаская, лелея,
Грела его у груди.
И в спальне звучат, и в клети –
Молитвы...Какой в них прок?
Попал в имперские сети
И был убит на рассвете
Мамин любимый сынок.
1926