Я стою на холодном полу у холодильника и вижу фотографию Лии. Яркая, теплая, настоящая, живая.... и рядом Он - наверно нарцисс, холодный, но обволакивающий, с виду заботливый, эпатажно и красиво умеющий ухаживать... умеющий производить впечатление... Это девочка на фотографии Я. Я в прошлом... та самая влюбленная девочка, которая ресурс для таких мужчин без сердца. Они не умеют любить, не умеют заботиться, и не хотят, у них своя травма, им хочется, чтобы в них вливали жизнь, иначе им слишком тошно с собой, невыносимо тошно. Но ресурс даже у самой живой конечен... Женщина истощается и... и заводит другого. Он ее прощает, снисходительно, ничего - погуляет и приползет обратно. И она правда приползает, потому что одна ее половина больна. Но здоровая ее часть рвется наружу... на волю, к настоящим чувства, к настоящему свету, теплу и любви, без искажений, взаимной. Сможет ли она вылечить ту вторую себя? Но что, если все это мне лишь кажется?
Секс в машине Ева не любила. Но тот момент, словно кадр из фильма, словно их снимал режиссер, она не могла забыть: машина на краю холма на краю моря. Луна заглядывает в лобовое стекло. Голова лежит на его плече, его рука нежно колдует над ее плечом и шеей. Все страстно, быстро, молниеносно, словно из моря цунами накрывает их волной. Ева вылезает разгоряченная, умиротворенная из машины, подходит к морю. Стоит на краю около причудливого камня и смотрит в глубину ночи, туда, прямо в волны. Подходит все ближе по затягивающему, словно трясина песку….
- ты моя любовь, море…. Я часть тебя.
Море накатывает, словно гладит Еву волнами и заливает кроссовки. Ева отбегает. Подходит к машине. Оглядывается. Словно хочет запомнить этот кадр – луна, камень, ветер развевает ее волосы, море и черные волны с белыми гребешками в ночи… машина на краю холма, стекло, за стеклом человек. Свет внутри машины. Дверь открывается, словно во сне Ева делает шаг и ей кажется, что ей это снится.
Витя был полиамор. У него была Лия, у Лии был Роман. У Романа была Анна. Прямо как в песне Чижа. Еве было на это наплевать. Ева любила внимание, и открытость. Он не скрывал от нее ничего, а она не скрывала от него. Полиамория в устах многих звучала как модное слово. Мало кто понимал его значение правильно. Но не врал ли он, Ева до конца не понимала. Он говорил ей: «Лия любит меня, а я ее нет». И Ева тут же вспоминала, что Антон скорее всего говорит про нее также. Нарциссу нужна женщина не чтобы ее любить, а, чтобы поднимать свою самооценку – «она за мной бегает, она любит меня, а я ее нет». При этом им нужна не одна женщина – потому что та, с которой он живет рано или поздно устает ему служить, приедается ему, становится слишком его, слишком покорной, докучливой, надоедливой, но все же привычной, своей, а значит отпустить он ее не может. Но маленький ребенок внутри него осознает где-то очень глубоко – что надо научится любить, но опыта такого ему не дала мать, откуда ему знать, как это любить? И он пытается научиться любить у женщин… Находя самых эмпатичных, отдающих, добрых, которые думают, что если они будут его любить, он обязательно тоже ее полюбит. Но он принимает и несет это другой, в надежде почувствовать в своем замороженном сердце хоть что-то…. Только там – лед.
Он снова ждал ее у подьезда. Они виделись уже 4-й раз и каждый раз он почему-то парковал машину, подходил к двери дома, и стоял около двери, встречая ее. Спрашивал, как дела, обнимал и вел за руку в машину. Открывал дверь, подавал Еве руку, чтобы ей было удобнее сесть. Затем озвучивал план действий.
- ты любишь самолеты?
- не знаю… ну летала на параплане.
- значит тебя не впечатлит полет на частном самолете?
- ну почему не впечатлит? Хочу.
- ладно, как-нибудь я возьму тебя с собой полетать. А сейчас я предлагаю показать тебе город, в котором я живу, там мы покушаем и зайдем ко мне домой.
Они шли по площади. Было немного зябко. Пальмы были украшены цветными огоньками. Улицы города не были похожи на всю страну.
Они подошли к дому.
- а тут лифт. Немного конечно такой с дверью, но внутри он нормальный.
- да, помню лифт был в детстве с такой зеленой дверью, стремный. Со скрипом открывался.
- у меня тоже воспоминания о лифтах с дверью страшные. Долгое время привыкал. В детстве знаешь такие были страшные лифты в Саратове.
Он открыл дверь и Ева вошла в дом – увидела огромную залу и посередине этой огромной залы сидела черная кошка с дымчатыми глазами.
Еву поразила зияющая чистота, полный порядок в вещах. Все было как в музее. Это было немного странно для Евы. Виктор был перфекционист, он любил порядок во всем.
А я ведунья. Спорим она сядет скоро у моих ног?
- она ни к кому не идет
- а ко мне придет.
Рассмеялась Ева.
- я как лесная принцесса меня животные за свою принимают, я тоже кошка.
Ева подошла к полке с книгами. Ева всегда шла в любом доме изучать книги – потому что книги могли очень многое рассказать о хозяине. Она вела кончиками пальцев по корешкам книг: Стругацкие… Град Обреченый..
- это моя любимая книга.
Терри Пратчер… Мелкие боги.
- вот эту книгу я больше всего люблю.
- а о чем она?
- о маленьком боге, который путешествовал по пустыне…
- дашь почитать?
- конечно, но она потрепанная немного.
Ева провела кончиками пальцев вдоль корешка книги… Вспомнила, как проводила также по книгам Антона и увидела книгу, которая подсказала ей все, что он делал было искусственным, ненастоящим. Она помнила строки из той книги наизусть. Он поставил эту книгу корешком к стене. На самом деле она не копалась в его вещах. Она просто любила книги, и взяла первую попавшуюся, которая бросилась ей в глаза, потому что ей было скучно. Антон не умел любить, он все врем пытался будто заслужить сам у себя 5-ку и доказать себе, что он лучший во всем. Ева тоже не умела любить, но она хотела научиться. А Антон хотел просто власти и подчинения. Ну потому что после любви это самые яркие ощущения. И если человек по каким-то причинам боится близости, боится верить и любить, то он выбирает власть и подчинения и там добирает себе эмоций…
Кошка тем временем изучала внимательно Еву, словно охотясь, подбиралась все ближе к Евиной правой ноге.
- смотри, подбирается. Она ночью не прыгает?
- нет, она со мной спит всегда. Но может ходить в туалет только. Приставть не будет к тебе.
И вдруг кошка прыгнула на кровать и легла у Евиных ног.
- вот видишь! Я говорила, что она придет ко мне и признает меня! Потому что я – ведунья,, как колдунья, только не совсем.
Витя улыбнулся, посмотрел в окно, потом положил руку Еве на живот.
У меня раньше в квартире жили крысы. И однажды приехала ко мне знакомая и мы ее положили спать в зале. А в диване жили крысы. А я как-то забыл ее предупредить. И вот они ночью стали скрестись…
- и что она, орала?
- она ругалась очень.
- еще бы.
Ева дернула плечом, вздрогнув. И смеясь, ударила кулачком его по руке
- ну зачем ты мне на ночь это рассказал? Как я тут спать буду?
- я тебя успокою.
Он обнял ее и поцеловал в губы. Губы были мягкими и теплыми. Но Ева словно оцепенела и ничего не делала, лишь позволяя себя целовать, раздевать, обнимать.
Ты как будто не можешь расслабиться. И удовольствие получаешь не от секса, а будто оргазм это самоцель.
- да у меня невроз такой есть, мне нужно много времени чтобы привыкнуть к человеку, верить ему, и нужно чтобы мужчина сам меня чувствовал, подстраивался под меня.
- ты как будто не человеком наслаждаешься, и процессом, а марафон бежишь.
Ева вспомнила Антона и подумала, что он был единственным с кем у нее иногда получалось реально наслаждаться им самим, ей нравилось его гладить и он был первым мужчиной в ее жизни, которому ей реально хотелось сделать приятно и от его наслаждения она тоже наслаждалась, правда произошло это не сразу, а спустя год общения, и только с ним она не думала ни о ком другом и хотела именно его. Ей и в голову не приходило, обнимая его рисовать в голове картинки как она это делала с другими. Почему так происходило она не до конца понимала, но что-то в нем было такое, что все-таки иногда отключало ее беспокойный мозг и позволяло ей просто его чувствовать. Возможно он просто умел погружаться в процесс и быть чувственным. Таких мужчин Еве за жизнь встречалось всего двое. Ева искала и не могла найти хотя бы равного Антону в этом и именно поэтому ей так сложно было его забыть, переключиться. Возможно ей следовало самой научиться быть точно такой же в сексе как Антон, научиться полностью нырять в процесс секса.
Ева представила Антона и только тогда смогла расслабиться хотя бы немного. У нее болел живот, и вообще она объелась. Ей не сколько нужен был секс, сколько было просто приятно что ее обнимают и трогают.
Вскоре он ласково накрыл ее одеялом.
- я выключаю на ночь кондиционер, но вот тебе третье одеяло, надеюсь тебе будет комфортно.
- а у тебя есть беруши?
- да, я тоже с ними сплю, помнишь я говорил, у меня есть для тебя, вот даже коробочка для них.
Он достал белую коробочку словно колбу, внутри положил зеленые беруши
- вот тебе вода если захочешь пить
Поставил стакан холодной воды на полку с книгами рядом с кроватью.
и оставил спать одну на своей кровати, а сам ушел спать в другую комнату. Ева лежала в полной темноте.
Ева открыла глаза. Сквозь сон она услышала, как по улице едет машинка, которая убирает асфальт. Она жужжала и шумела щетками.
- как рано встает чистильщик тротуаров…
Подумалось Еве.
Она встала и наощупь в полной темноте побрела, держась за стенки в туалет. Дверь вырвалась из рук и громко хлопнула. Ева замерла. Затем она стала искать таблетку и вдруг ее кто-то тронул в темноте. Она резко отшатнулась.
- ты чего я же звал тебя громко
- так я в затычках, ты чего так пугаешь то.
Он обнял ее, чтобы успокоить. Ева уткнулась куда-то ему в шею, он был выше ее.
Представляешь кто-то работает уборщиком улиц и встает в 5 утра… представь такую жизнь.
- легко представляю, иногда, когда мне не хочется работать я тоже об этом думаю, и сразу сажусь за программирование. Потому что не хочу чистить улицы и вставать в 5 утра. А хочу летать на самолетах и позволять себе многое. Мой дедушка пугал так отца – самый большой кошмар для отца был «учись, а не то дворником будешь!»
Ева засмеялась.
- ладно, давай еще поспим. Мне тоже нервно в доме человек, который не знает где тут туалет, темно, не знает расположение квартиры. Я тоже плохо спал.
Ева легла, ей не спалось.
В его комнате было кромешно темно. Велосипеды лежали на шкафу. Кровать была односпальной и узкой, он часто спал на ней без Лии. Ева вышла на кухню, включила свет. Налила воды. Пол был холодным. На холодильнике на нее в упор смотрела девушка, весь холодильник был в фотографиях этой красивой пары.
- что я тут делаю? Почему мне совершенно все равно? Кто этот человек на самом деле? И кто на самом деле я?
Она включила свет и открыла первую страницу книги, словно пытаясь найти ответы на свои вопросы:
«Давайте рассмотрим черепаху и орла. Черепаха существо, живущее на земле. Ближе к земле жить невозможно, если, конечно, не закопаться в нее. Черепашьи горизонты ограничены несколькими дюймами, а скорость передвижения вполне достаточна, чтобы догнать лист салата. Пока вся эволюция мчалась вперед, черепаха выжила за счет того, что не представляла ни для кого практически никакой угрозы, в то время как съесть ее было достаточно трудно. Ну а орел? Это существо неба и горных вершин, поле зрения которого простирается до самого края мира. Зрение орла настолько остро, что он с полу- мили замечает шевеление мелкого писклявого существа. Абсолютная сила, абсолютный контроль. Молниеносная смерть на крыльях. Острые когти и клюв позволяют съесть все, что меньше размером, и урвать кусок того, что размером побольше. Тем не менее орел часами сидит на скале и обозревает свои владения, пока не заметит движение вдали и не начнет концентрировать, концентрировать, концентрировать свой взгляд на маленьком панцире, движущемся по пустыне. Вот он взлетает. И буквально через минуту черепаха чувствует, как мир ее куда-то падает. А потом она видит все тот же мир, но не в дюйме от носа, а с высоты пяти тысяч футов и думает: надо же, какого замечательного друга приобрела я в лице орла.
А затем орел ее отпускает.
И почти всегда черепаха падает на землю. Каждый знает, почему черепаха падает. Сила тяжести – это привычка, от которой трудно отказаться. Но никто не знает, почему так поступает орел. Черепаха – не самый плохой ужин, но, если учитывать все приложенные усилия, практически любая другая еда может показаться не менее вкусной. Скорее всего, орлы просто получают удовольствие от мучения черепахи.
Чего орел не осознает, так это того, что на самом деле он является активным участником грубого естественного отбора.
Когда-нибудь черепаха научится летать».