Клубок ночного неба
загустел,
подернутый
из любопытства лапой
кота. Но ежели и был
движению предел,
а в натяжении нити
пустота,
теперь покатость
плоскости твердит
о сопричастности
к слиянию
параллелей.
И только мысль по-прежнему
свербит:
"Не бухнуться ли
разом на колени?
Дождемся ль
благодати от меча?
(Ведь в чудо верится отчетливей
на плахе.)
Любовь сильна,
когда она во страхе,
во страхе жертвы,
но не палача.