(Мужской разговор)
Как бы трудно ни складывалась моя жизнь, я считаю себя счастливым. И только один раз счастье отвернулось от меня. По чужой неосмотрительности на производстве погиб наш сын. Наверное, это горе затмило все незначительные неудачи, я на них не обращаю внимание, не терзаю себя, руководствуюсь мудрым правилом – всё пройдёт… Как и у всякого человека у меня есть недостатки. Признаюсь, я несколько суеверный человек. Не больной суевериями, а так, слегка. К примеру: уезжая из дому, уже в начале пути, вспоминаю, что забыл взять с собою что-то нужное. Но… «возвращаться – плохая примета». К тому же разряду относятся и профессиональные суеверия: у военных авиаторов не найдёте бортового номера 13, а моряки всеми правдами и неправдами стараются не выходить в море в понедельник. В пять минут первого во вторник – пожалуйста… Мне пришлось участвовать и в той, и в другой сфере, так что такие особенности знаю не понаслышке. И ещё не люблю загадывать в дороге, строить планы по возвращению на сегодня, на завтра, на послезавтра… Обязательно появятся причины задержаться на эти «сегодня, завтра, послезавтра…». И вот сейчас наметил план создания большого произведения (я немного пишу) о наших защитниках-ополченцах из Славянска, даже подобие графика составил. Но события перевернули нашу жизнь. Война… Она должна была случиться, но в глубине души ругаю себя: не строй планы на перспективу, тебе 83 года, планируй не больше чем на день… Закроем страницу о суевериях, а считать себя счастливым повременю. Лучше считать, что мне просто часто везло. Наверное, это слово точнее выразит мою оговорку о счастье. Иначе как объяснить эпизоды из моего военного детства, когда при очередной бомбёжке, мы с мамой и старшим братом остались живы, а рядом гибли люди? Как такое же случилось, когда три десятка человек и мы, в том числе, бежали от подвергшегося бомбёжке села в другой посёлок, а по нам фашистский гад на мессершмите стрелял из пулемёта, а мы остались живы? До соседнего села с нами добежали несколько человек… А в 43 мы попали в пересыльный концлагерь, но чудом сбежали из него. А дальше вообще, как в сказке. Нас снова поймали, но немецкий грузовик на котором нас везли обратно, перевернулся, и мы благополучно, не считая маминого пулевого ранения, снова убежали. А напоследок было испытание на выносливость. Мы случайно попали на нейтральную полосу, где можно было видеть и наших, и немцев. Фронт в этом месте перед курской битвой стоял много дней. Но над нами круглосуточно летели пули и мины. Только ночью старший брат выползал из нашей норы-укрытия и приносил, точнее – волочил ещё зелёные арбузы и такие же початки кукурузы. Выжили, уцелели… А сколько людей погибло на моих глазах!..
Военное детство и вот теперь военная старость. Четырнадцатый год нас миловал. Мы с женой живём в Макеевке, прилёты к нам были, но редко. Стёкла вылетали, но дома целые. А в Донецке, Горловке, да и в других поселениях на окраинах и не только – сплошные развалины. Так что мне лично пока везло. Сейчас идут тяжёлые бои в Мариуполе, в Волновахе. Все мужики из нашего подъезда там, а я тут один поздравляю женщин-соседок с праздником 8-го марта… Нельзя сказать, что мне не хватает общения с нашими людьми. Его многообразие интернет, не говоря уж о телефонной сотовой связи, никому не даст выпасть в забытьё. Конечно же прямых личных контактов стало намного меньше, и причина тому – не военная обстановка, а непрекращающаяся пандемия. Я уже потерял кое-кого из моих товарищей и сам жестоко переболел, но меня-то Бог миловал. Наверное, так правильно будет звучать, но не – «мне повезло…». Кто оно такое, что «везёт» или «не везёт»?
Общественные обязанности, связанные с издаваемой мною «Боевой литературной газетой», по телефону все не решишь, приходится на время покидать своё, не совсем тёплое жилище. Но и ко мне едут… Вот накануне женского праздника ко мне приехали гости. Мы так давно не виделись! Тёплые отношения у нас с ними давно, ещё с времён Советского Союза, когда мы вместе ходили в спортивные туристские походы по просторам великой Страны. В 2014-м году мы с ними оказались по разным сторонам «линии разграничения», а точнее – линии фронта. Через восемь лет они снова в Донецке. Дом их, в центре города, цел. Там живут родственники Владимира и Натальи – так зовут наших гостей. Моя Татьяна и Наташа на кухне занимаются, как специалисты, подготовкой к застолью. Оттуда непрерывным потоком, накладываясь друг на друга, несутся женские голоса. Да и между нами с Володей общение тоже без звуковых пауз. Нельзя сказать, что за восемь лет мощная украинская пропаганда повлияла на мировоззрение моего собеседника, но как многое из моих уст звучало для него откровением! Первым делом он спросил, почему ещё тогда, в 14-м году мы остановились перед Мариуполем? Вопрос был ко мне, как будто бы я лично остановил наше ополчение в его успешном преследовании украинских нацистов. Не дожидаясь моего ответа, Володя сам перескочил с лета 2014-го на раннюю весну 2022-го года:
– В нынешних условиях возвратить Мариуполь будет многократно труднее, потери военных и мирных тоже многократно будут большими. Неужели стратеги в Москве это не понимали?
Я знал некоторых ополченцев, дошедших тогда до окраин Мариуполя. У них был тот же вопрос, хотя и звучал он не после восьми лет непрерывных обстрелов нашей Республики. Что я, черпающий сведения с миру по нитке, мог ему ответить? Сначала, взяв себе в помощники Шота Руставели и процитировав его мысль, что со стороны, а особенно по прошествии времени, всегда виднее, как надо действовать на поле боя. Много таких «стратегов» появилось в последнее время. Не останови Путин ополченцев перед Мариуполем, чем бы это кончилось? Да, Россия снабжала украдкой нас вооружением, но войска к нам не вводила. Российские добровольцы много помогли, но они же не армия! А Москва вела настолько осторожную политику, что у нас даже перестало звучать название страны, в которую Донбасс высказал желание войти. Не Россия, а «северный сосед». Видимо засилье либералов России диктовало свою волю руководству страны. Даже российский триколор исчез у нас из поля зрения. Я обрисовал Володе обстановку того времени, хотя он знал её не хуже меня, а уже потом высказал своё мнение:
– Володя, чтобы принимать такие важные решения, надо располагать массой сведений разнообразного характера и хорошо просчитать возможные последствия таких решений. Простому человеку это недоступно. Он воспринимает мнение авторитетов и согласует его со своими убеждениями. Существует одно непреложное правило – «Умеренность на войне – непростительная глупость». Вот сейчас за эту умеренность, за мягкотелость отдают свои жизни сыны России и сыны Донбасса.
Володя понял, что речь идёт о людях с оружием в руках, но его, нормального человека волновала судьба мирных, гражданских людей:
– Так ведь гибнут же и мирные люди, в чём они виноваты, за что им такая судьба?
Волей-неволей я превращался если и не в ответчика, то уж точно в политинформатора.
– Володя, ты как в воду глядел и увидел этот вопрос. Буквально накануне я написал стихотворение, в котором ясно осветил эту тему. Его ещё нет в печати, а у меня правило – до печати свои произведения никому не читать, а тебе я выскажу только некоторые мысли, отражённые в стихотворении. Оно даже так и называется – «За что?». Так вот за то, что сыны этих мирных людей убивали и убивают детей Донбасса, убивают и калечат женщин и стариков. Они же насаждают ярую ненависть ко всему, хоть в малейшей степени относящемуся к Русскому миру. За то, Володя, что безмолвно воспринимали и впитывали нацистско-фашистскую идеологию и отдавали в её лоно своих детей, то есть своё будущее. И здравствуй племя, увы, знакомое, фашистское… И за то, что бездумно выбирали себе в правители явных убийц типа Порошенко, а теперь и Зеленского. Этот список очень длинный… И выражение – моя хата з краю – здесь не подходит. Здесь уместна присказка: молчание – знак согласия. Глядя на злодеяния националистов, безмолвный народ Украины молчал. Сорок восемь погибших 2 мая в Одессе – это только первый звонок. Пятнадцать тысяч погибших и много тысяч раненых в Донбассе за восемь лет! И ни одного протеста из уст народа… Разрушенные города, стёртые с лица земли сёла. Молчание, Вова, – знак согласия… Вот тебе далеко не полный ответ на вопрос – за что?.. Разволновал ты меня, давай, пока наши девчата изощряются на кухне, пропустим по пятьдесят граммов, у меня где-то была бутылочка с «неприкосновенным» запасом…
Так и сделали. Тема разговоров поменялась. В основном были приятные воспоминания о походах на байдарках и катамаранах по горным рекам. Это спортивный вид туризма, требующий умения, мастерства и, если не мужества, то смелости – точно. Тот период жизни навсегда останется в нашей памяти. Мы не были наблюдателями, мы участвовали в нём…
Володя моложе меня, так что и тогда, и теперь обращается ко мне по имени-отчеству:
– Леонид Викторович, как вы считаете, когда кончится эта война и какие после неё будут последствия? Меня интересуют чисто человеческие отношения между людьми на Украине, а потом уж между братскими славянскими народами.
Разве можно в короткой беседе удовлетворить все что и почему? Опять пришлось переводить стрелку на нашем информационном пути.
– На такой вопрос, Володя, не ответит даже провидец. Прогнозы на войне – дело неблагодарное. Даже первые лица избегают давать такие оценки. А вот что будет потом, рискну предположить. После разгрома нацистских вооружённых формирований, западная и южная граница территориального образования, пока зовущегося Украиной, будет охраняться пограничниками так, как это было в СССР. Нацистские формирования в западных областях юридически будут расформированы. Те преступники, что не сумеют убежать за рубеж будут осуждены и получат по заслугам. А потом будет длинный период по перестройке мозгов на нормальное человеческое мышление. Государства, как такового, которое было образованно большевиками в 1918 м году из территории, не должно быть. Иначе всё повторится сначала. Местное самоуправление, а особенно школа, должны быть под контролем России. За безопасность окраинных земель бывшей царской империи отвечать будет только Россия. И никаких вооружённых формирований, кроме полиции, здесь не должно быть. Административный вопрос – сверхсложный. Но образований типа Закарпатье, Буковина, Галичина – не должно быть даже в обозримом будущем. Исторические названия пусть остаются. Володя, заокеанские кураторы и европейский фашизм (только теперь в полной мере осознаётся роль «просвещённой» Европы, как молочной матери фашизма) забросили на плечи славянских народов тяжёлые вериги. Надо быть очень дальнозорким, чтобы они нас не угробили. Вспомнишь потом меня – эта весна войдёт в историю России, как вошёл в неё Октябрь 1917-го года.
Мы договорились с Володей на этом закончить наше «путешествие» из прошлого в будущее, учитывая, что праздничный стол был уже накрыт, и тут же решили: зачем наши мужские разговоры нужны женщинам. Им лучше говорить о внуках, о заложенном в них продолжении жизни. А как бы хотелось, чтобы и украинские женщины-матери сказали этим Зеленским, Порошенкам, Коломойским: «Не отнимайте жизнь у наших детей и внуков!» Виктор Седой, март 2022 год.