Не восстанет униженный Питер,
не вернётся Ермак с Иртыша.
Арестуйте меня и казните,
всё равно уже нечем дышать.
Интервенты под Киевом снова,
и цензура запреты чинит.
Смысла нет вообще никакого,
но стоит мавзолейный гранит.
Древний Новгород сдулся и сдрейфил,
песни вольных забылись на нет,
и появится в огненном шлейфе
красный всадник на рыжем коне.
Всех замесит в немыслимой драке,
на руины убитых стеля.
Брат на брата, на всякого всякий
так сойдутся, что взвоет земля.
Все полягут, и крепкий, и слабый,
кто от пули, а кто от меча,
дети, внуки, мужчины и бабы,
и не станет Господь выручать.