67-й, 68-й -
сейчас не помню год - я в зале,
Мне пионерский галстук мой
На ТОЙ АВРОРЕ повязали.
Таким же и другим ребятам,
Что просто хорошо учились-
В то время лучшим октябрятам.
Мы в чем-то как-то отличились.
Из плена на свободу птицы -
Сердца прям выпрыгнуть стремились,
И радостью светились лица,
И в ожидании томились
Незабываемого мига.
На шее он, кусочек стяга,
И я как форменный стиляга
Иду вперед, под мышкой книга.
Мы долго ехали домой,
Немного даже под устали.
Был он все время предо мной
Кусочек шелковой вуали…
Воспоминанья уносили…
Все дальше, побывал в глубинке,
И на телеге по старинке
Меня в деревне прокатили.
Потом на поезде, не скором,
Я ехал не спеша куда-то.
В плацкарте дети ныли хором,
На дембель ехали солдаты.
Гитару взял лихой матрос
Запел под небольшим хмельком.
Из тамбура несло дымком
Дешевых наших папирос.
Народ радушный и сальца
И хлебушек душистый черный
Порезали на стол, мальца
Поставили и с чувством гордым
Налили стопки и подняли
За то чтоб всем нам просто быть.
Потом за сборную, медали,
Потом за то чтоб лучше жить.
И проводница крепкий чай
Ребятам принесла радушно.
Открыли окна, стало душно,
«Сейчас закроем!», «Не серчай!».
Уж суток несколько в пути,
И расставаться нам придется,
Но как веревку не крути,
Конец он все равно найдется.
И расставаться дюже трудно-
Всего прошла-то тройка ден.
А тянет, так внутри паскудно,
Как будто вместе год пройден.
Простые чувства, просты нравы,
Мы добрыми когда-то были,
Не слушая чужой отравы,
Последнее подчас делили.
Никто представить бы не смог,
Что в одночасье вдруг не станет,
Страны такой и словно Бог,
И отвернется и устанет.
Обычаев и языков,
Их много было, но стояла
Страна не знавшая оков.
Черт! Ностальгия обуяла.
А за окном то лес ,то поле,
Деревья вертятся как в танце..
И этого не будет боле,
Не сберегли страну засранцы.
А может это мы и лохи,
И видели не дальше носа,
И слушали других, что плохи,
У дома стены, просят сноса.
А взялись миром бы и вскоре
Сухая палка зацвела,
Аральское разлилось море,
И вместе б нас судьба вела.