В южном мареве прячутся гавани,
Ароматом ванили маня.
Но уходят в далекое плаванье,
Корабли, не дождавшись меня.
Мне бы только добраться до пристани,
Но в извечной российской тоске,
В рваном тельнике, злой и расхристанный,
Я в портовом сижу кабаке.
Проспиртуюсь до пламени синего,
И покуда я все не пропил,
Инвалид, бывший боцман с «Нахимова»,
Будет врать, как японцев топил.
А потом упадет, как подкошенный.
А меня пусть пока подождет,
Знаменитый гнилыми «калошами»,
Добровольный коммерческий флот.
А в глазах – не кабак, а Батавия.
Мельтешат Сингапур и Рангун.
Перепутались два полушария.
И гудит голова, как чугун.
До забора дойду – не до пристани,
И останусь под ним ночевать.
Прочитаю заборные истины
Про святителей, душу и мать.
Не чураясь народного творчества,
Я внести свою лепту спешу.
И три буквы проклятием обществу
На заборе окурком пишу.