начало http://stihi.ru/2022/04/03/6378
Памятник, воздвигнутый Петру Первому
Екатериной Второй. Вид со стороны Невы
на памятник Петру Первому. Литография
П. А. Александрова. 1822.
Глава 1 Петербург блистательный
1.1 Санкт-Петербургские наваждения
(О. В. Колесникова)
Леса взлетели в небеса,
венчает ангел главный шпиль,
Сверкает замок изо льда,
сады пустынны, полный штиль.
Под белым полотном Нева,
и рукава каналов спят,
Легки деревьев кружева,
прозрачен города наряд.
Он медный, мощный, огневой,
несётся в двадцать первый век,
Столетья план его живёт –
лучи проспектов в белой мгле.
Нас радуют его дворцы
и пушка пополудни бьёт,
Сияют залы, как ларцы,
ведут колонны хоровод.
Решётки делят острова,
кариатиды льнут к домам,
Брандмауэры, как щиты,
для непридуманных реклам,
Оставленных среди снегов, –
пунктирен рукотворный свет.
О, наваждение из снов,
не завершаемый концерт.
Cияют храмов купола,
восторгом полнит небо звон…
Колокола, колокола,
вновь Петербург преображён.
Хранят преданья берега,
надёжен северный гранит.
Несут мосты через века
полётный петербургский вид.
1.2 Путешествие с «Пилигримом»
(О. В. Колесникова)
«Пилигрим» – речной кораблик,
в рукава нырнув каналов,
Средь дворцовых декораций
нам спектакль представляет.
Здесь гуляли, тут купались,
там балы, гремя оркестром,
Собирали танцевавших
в ослепительных нарядах…
Свет, себя назвавший высшим,
размещался по каретам.
Генералы, дипломаты,
фрейлины и кавалеры
Отдыхали в «Парадизе» –
камень их хранит касанья,
Отражались в водах лики,
что мелькали в переплетах
Рам, дверей и шарабанов,
миражом нас развлекая.
От Фонтанки дом пятнадцать
мы отчалили кататься,
Любоваться, наслаждаться
водным миром Петербурга
И пространством белой ночи
под дымок мини-мангала.
Речь лилась экскурсовода
и армянское сухое
Под космические тосты
нас ментально опьяняло.
Берега качались чинно,
иногда ступени спусков,
Чьи граниты помнят яхты
и поэтов, град поющих…
Три столетья беспрерывно
чудо из венков сонетных
Зелень вод заполоняет, иногда
на парапеты листиками упадает.
Принял город эти песни
и расцвёл под скромным солнцем:
Колоннадами, садами
и решётками, и львами.
Центр – «Зимний» и огромный
с караулом поднебесным
Весь сверкает позолотой.
Петропавловке, Ростральным
И Сенату да Синоду
вновь и вновь даёт он фору –
Привлекает, ослепляет
колдовством своих сокровищ.
По мостам гуляют гости,
острова соединившим,
И любуясь панорамой,
ощущая вод движенье,
Навсегда запоминают
этот град гостеприимный,
Это камнепредставленье
всем векам и пилигримам.
1.3 Маскарад по-петербургски
(О. В. Колесникова)
Это лето маскарада,
недосказанных сюжетов…
Если б знать, что будет надо,
и благодарить за это.
Освещает кроны солнце,
утра нежная услада.
Выпить бы росу до донца –
надо это иль не надо?
Плещет светлая водица,
так манит её прохлада.
Чу, русалочья столица,
может это нам и надо!
Многоцветье сарафанов,
тонких блуз полупрозрачность,
Феедамные тюльпаны
расцветают на асфальте…
Как приятно в джунглях этих,
средь духов благоуханья,
Ощущать энергий ветер,
необузданность мечтанья.
Кратко питерское лето,
свет таинственно струится.
Нам подарено всё это –
или снова что-то снится?
1.4 ГРАНД ПРОМЕНАД
(О. В. Колесникова)
Дождь размывает контуры домов,
Туман, как призрак, движется с мостов.
Дворцами бредит Невского фантом.
А нам сегодня сто – мы под одним зонтом.
Средь колоннад, куртин и пешеходных зон
Звучит вновь колокольный перезвон.
Машина времени из временных реклам
Пусть унесется в век, так памятный всем нам.
Литейный – «стоп», где книги – «Букинист»?
Проиграно всё рейдерам, как в «вист».
Исчез и с Рубинштейна русский рок,
Где к «Пиву под квадрат» все рыбки на крючок.
О, «Норд» и «Метрополь», и новая «Нева» –
Там свадебный наш зал, заветные слова.
Баллады «Битлз» и фото, как эскиз,
И череда гостей, и северный наш бриз.
На старой Караванной авто – не балаганы.
Уютные кафешки сменили рестораны.
В меню не сохранились суфле и профитроли.
Средь ярких фьюжен-кухонь подмигивают тролли.
Где ты – «Лягушатник», «Минутка» – ау…
Всё кануло в лету, вас нет наяву.
«Европа», «Садко» – бум заморских гостей.
Всем ВИПам пакет петербургских затей.
Да, так каждый век – наступает разлом,
С «Восстания» дом почему-то снесён.
А «Невский», который зовётся «Паллас»,
Сглотнул целый дворик домишек на раз.
Идей и страстей не стихает накал,
Но жив ещё «Малый» – любимый наш зал.
Осталась на месте и площадь Искусств,
Отрада души и безбрежье для чувств.
Есть крылья, есть память, летим – не идём.
Машину на время опять заведём.
Промчимся по городу наших мечтаний,
Паломники дерзкие Невских скитаний.
Их новую суть в нано-мир унесём,
Слова наших клятв на бумаге спасём.
Средь каменных книг есть так много вестей
Для питерских вечно отважных детей.
1.5 Чио-чио-сан–48
(О. В. Колесникова)
Я буду японская кукла –
красивая и небольшая.
Я буду качать головою
под грустную музыку, в такт.
Наряды свои изменяя,
стремясь в них освоить пространства,
Неслышно я движусь по кругу,
сама не меняясь никак.
Всё те же печальные очи,
всё те же летящие руки.
Огромны каминные полки
и вечен в решётках огонь.
Меня не увидят уставшей,
заплаканной и поседевшей.
Я буду вся лёгкой и стройной,
я буду все взоры манить.
Откроют хрустальные дверцы
в мои безымянные замки.
Сидеть и стоять не устану,
не знаю – смогу ли молчать.
Есть вечное таинство кукол
в загадках сияющих знаков,
Но кто-то их должен увидеть
и, может быть, даже считать.
1.6 Ноктюрн сирени
(О. В. Колесникова)
Застыли небо и река,
неисчислимы облака.
Бессолнечный июньский день,
цветёт на Марсовом сирень,
Волшебна, празднична, легка –
в гранит впечатаны века…
Окаменели строки слов –
о, невозвратная любовь,
Исчезнувшая в далях лет,
дарящая лишь сны да свет.
Сиреневый дурманный дым,
цветы, огонь – всё нам двоим.
И паруса, и фейерверк,
и белой ночи лёгкий бег,
И молодые голоса
в предутренние полчаса.
Цветной не видео, но ряд,
и нескончаемость оград,
Беловеличие колонн
и померещившийся звон
Летящих к небу куполов –
непредсказуема любовь…
1.7 Адажио белой ночи
(О. В. Колесникова)
Цветы белой ночи
раскрывались и благоухали.
Нежные руки
озаряли изящные скрипки.
Сияние глаз
источало энергию света.
Струи волос
растворялись в безбрежии сцены.
Золото зала в себе
отражало восторги.
Души взлетали
от ощущенья нирваны…
По мановенью смычка
и слиянья ансамбля.
Пусть быстротечно
и кратко любви озаренье.
Снова и снова
в адажио всё повторится…
Снова тончайшие струны
нас заключают в объятья.
Как мимолётна ритмичность
в гармонии счастья.
Звучит клавесин,
и, откланявшись, эльфы уходят.
1.8 Северные орхидеи
(О. В. Колесникова)
Стеклянные окна,
блокадные пальмы…
Мир субтропический,
свет пасторальный.
Средь льдов Петербурга
цветут орхидеи,
Аптекарский остров
живёт за идею.
Ах, сад Ботанический,
близость ЛЭТИ,
Студенчество, молодость –
мифом лети.
Я здесь, я вернулась,
тепло миражейно,
Бромельно, туманно,
весьма орхидейно.
Вам двести иль может
две тысячи лет,
Цветут орхидеи,
бессмертен их цвет.
Журчанье фонтанов
и ветр пояснений.
Как душно, как сладко
средь ярких кипений.
Снимаем «Самсунгом»,
буклеты – наука.
Каток Госбюджетный,
но гибнет здесь скука.
Идут петербуржцы
с восторгом, робея,
Их ждёт, не дождётся
Гранд-свет Орхидея.
1.9 Царское село
(О. В. Колесникова)
Дождь дожидался у дворца,
дремал в жасминовом дурмане.
Он был похож на мудреца
в ажурном радужном тюрбане.
Плотин игрушечная стать
в прудах заросших отражалась.
Здесь время может запоздать,
но встреча в парке состоялась.
Журчал кувшиновый фонтан,
светились бронзовые плечи…
Прелестница, и им, и нам
ты стала лучшего предтечей.
Мы отражались в зеркалах,
тонули в царской позолоте.
Здесь бала музыка была,
теперь всё воск – стена полотен.
Стремителен слепящий свет,
деревьев влажных совершенство.
Мы пережили дождь, иль нет,
среди душистого блаженства?
Средь камероновых камней,
холодных бань и бюстов важных
Карета катится, коней копыта цокают…
Бумажных
Посланий сложены листы
в истлевших корешках сафьяна.
Кто нынче я, и здесь ли ты,
какие главы из романа
Мы сочиняли под дождём,
в июньский вист сыгравшим лихо.
Кто нам помог? Куда плывём?
Сияет белое… Всё тихо.
1.10 Условности белых миров
(О. В. Колесникова)
Это виденье, как будто во сне,
Белые розы на белой стене.
Белые розы средь белых снегов,
Нежные грёзы, мерцанья основ.
Пишем желанья на белом листе,
Рифмы в закланье мирской суете.
Бал заоконный метелью кружит,
Лёд серебристый танцоров манит.
Музыка света прорезала высь,
Кружатся пары, азартно. Держись.
Солнце стремится пробиться из туч,
Белый оркестр и велик, и могуч.
Пьесы и темы в пространствах звучат,
Новые мессы для странных ребят.
О, завороженность белых миров,
Необратимая прочность основ.
Белые розы на белой стене.
Вновь небывалое снится во сне.
1.11 Хризантемовый сад
(О. В. Колесникова)
И хризантемы вместо орхидей
цветут в садах чугунных Петербурга.
Среди камней, средь окон и людей,
они – пришельцы возвещают утро.
Им шум и холод видно незнаком,
нездешние его не замечают.
Они сияют белым молоком,
сиреневостью сумрак разбавляют.
Цветут на восходящую Луну,
она им знак и нежность, и опора.
Японию – далёкую страну,
они в себе несут не без укора.
Проходит всё – недолгая весна,
обман из лета убегает в осень.
Их время – и охапками сполна мы,
как подарки, чудеса уносим.
И забываем про холодный град,
где никогда не запоют свирели.
Где занимают стройкой каждый сад,
где ланей нет, а есть одни «Газели».
Но не убить металлом красоту,
не обнулить безжалостным бетоном.
Вселенскую нам дарят простоту
и побеждают праздничным бутоном.
1.12 Увертюра–арютреву
(О. В. Колесникова)
Эта лёгкая грусть сентября,
Этот пряный листвы аромат…
Ничего не бывает зазря –
Даже листья зазря не летят.
Не исчезнут ни дни, ни года,
Не пройдёт та безумная синь…
Пусть влюблённость чарует всегда,
И звенит колокольчик ДО–динь.
Всё вернется на круги своя,
Всё имеет свой срок и черёд…
Только вдруг посреди декабря –
ЛЯ средь льдинок разбитых сверкнёт.
Я лечу, я почти не бегу,
Зонт огромен, из золота дождь…
МИ звучит там, на том берегу –
Это то, что мучительно ждёшь.
Не бывает напрасных часов,
Средь древнейших и новых времен,
А в легендах волнующих слов
Фантастически звёздный ФА–сон.
Расцветает медлительно СИ,
И парит надо всем аромат,
Что-то шепчет невнятно – mersi,
Невозможность свершает обряд.
Но рассеется летний дурман,
И в реалии – сладкая боль.
В истечении жизни – обман,
Всё конкретно, как чёрная СОЛЬ.
Закружит, засверкает спираль –
Это ритм и пронзающий свет,
Это РЕ – резонансная даль,
Это в музыке нежный сонет.
Глава 2.http://stihi.ru/2022/04/03/6559