Смешались на улицах пепел и кровь.
Нет в городе мертвом людей.
Я ехал меж стен уцелевших домов
С отрядом охраны моей.
Смердело от тлением тронутых тел,
И прямо на нашем пути,
Над женщины трупом мальчишка сидел,
Примерно годов десяти.
Мальчишка не плакал, лишь что-то шептал,
Как шепчут, бывает, во сне.
Увидев отряд мой, он не убежал,
А двинулся прямо ко мне.
«Ты, вождь иноземный, убил мою мать,
Под рухнувшей кровлей - семья.
Взамен ты мне должен хоть что-нибудь дать.
Прошу: заруби и меня».
Он пристальным взглядом в лицо мне глядел,
Готовясь сейчас умереть.
Дух воина жил в нем. И я бы хотел
Такого же сына иметь.
«Мне не было дела до вашей семьи.
Их жребий отмерен войной.
Но я расплачусь за утраты твои.
Отныне ты мне не чужой.
Тебя повелю я всему научить,
Что воину должно уметь.
Ты сможешь богатство и славу добыть,
А это приятней, чем смерть».
Он выслушал. Мускул в лице ни один
У мальчика не трепетал.
Так в доме моем оказался Чэнь Мин,
Что доблестным воином стал.
...Разрушен Лоян. Император в плену,
Но бойне конца не видать.
Спасая себя, убивает страну
Безумная цзиньская знать.
Войска их стекаются с разных сторон,
А вместо попавшего в плен,
Другой император на призрачный трон
Посажен, Цюаю взамен.
И к Чжуки с приказами шлю я гонцов,
Мне свежие силы нужны.
Все меньше приходит степных удальцов,
Чтоб сгинуть в горниле войны.
Иду на вторую столицу – Чанъань,
Сжав силы в железный кулак.
Столицу не сдашь. И выходит на брань
Янь Яо – сильнейший мой враг.
Два войска сошлись. И на поле одном
Стоят, в ожидании дня.
Янь Яо, с друзьями, упившись вином,
Прилюдно поносит меня.
Склонились вперед острия алебард,
Доспехов послышался лязг.
Столкнулся с противником наш авангард
И в латной пехоте завяз.
Смешались отряды, разбившись о строй,
И вспять повернули коней.
Ликуя, кричит полководец хмельной –
Победой гордится своей.
Как вепри, китайцы за нами летят.
Здесь варварам хватит могил!
Но скрытый в засаде резервный отряд
Ударил во вражеский тыл.
И вновь повернули коней беглецы,
Врага охватили кольцом,
И вечное небо степные бойцы
Заткали свистящим ковром.
Янь Яо стащили арканом с коня
И в юрту мою привели.
Он злобно и пьяно смотрел на меня.
Слова мои тихо текли:
«Воитель! Мне смерти не нужно твоей.
Готов я тебя отпустить.
Готов и других, мне враждебных вождей,
Как братьев, принять и простить.
Прошу, сообщи им об этом письмом -
Нет смысла бороться со мной.
Коль просьбу исполнишь – простимся на том.
Спокойно поедешь домой».
Не видно от гнева на Яо лица:
"Убьешь или нет - все равно!
Но я напишу лишь, что варвара-пса
Прикончить пора им давно».
Я взглядом окинул охранников круг
Подумал и отдал приказ:
«Вспорите мечом этот винный бурдюк
В нем больше нет проку для нас».
...Поля заросли, поселенья пусты
Над трупами – воронов грай
Уже за великую реку Янцзы
Отброшен имперский Китай.