Нет ни ярошей, нет и «азова».
Есть Олесь и кто подло убит
в западне профсоюзного дома -
помним их, изошедших на крик.
Нет кричалок: «Повесим всех русских!»,
нет «героев» волынской резни,
палачей Яра тоже «упустим»,
будто не было – но не простим!
Может, так и случится когда-то,
в средостенье великих эпох.
Но сначала придётся солдату
отработать положенный срок.
А в невиданном будущем лете,
где слеза лишь от смеха блестит,
кто-то взглянет в зенит и заметит
потемневший от влаги зенит.
Сколько жить мне еще ни осталось,
я отдать до рассвета готов
всю мою невеликую малость,
чтоб забыли мы наших врагов.
Но призыв тот: «Работайте, братья!»,
и тот взгляд, как ребёнок, прямой,
до конца чтоб держали в объятьях,
понимая: он здесь, он – живой!