Авторское восприятие-перевод произведения.
***
Мрачной полночью, однажды, я ослаб от тяжких дум,
Что навеяли писанья любопытных древних книг.
Голова склонилась в дрёме, но расслышал я вдруг шум.
Стук по двери был не громким. Прямо скажем, очень тих.
"Это просто поздний странник"- прошепчу под нос себе,
"Мне не страшен этот путник, что скрывается во мгле".
Вдруг, я вспомнил тот декабрь - была лютая зима.
Ждал тогда любовь к утру я, но и к ночи не пришла.
Ведь тогда, глубокой ночью, тоже стук меня поднял.
Врач усталый, мой знакомый, о тебе мне рассказал.
Ох Ленор, мой дивный ангел, ты покинула меня.
Кенотаф, а не могила, лишь остался навсегда.
Неуверенный и робкий шторы шелковой изгиб
Страшной тварью показался, и сорвался сердца ритм.
В настоящее вернулся, выдавил из горла хрип:
"Это просто поздний странник за дверьми во тьме стоит!".
Видно он с дороги сбился и в надежде на ночлег,
В ближний дом он постучался, где увидел свет в окне.
Больше времени не трачу, подхожу к входной двери:
"Господин" - скажу я тихо - "Или, может, Госпожа?
Я надеюсь, вы простите, плохо слышен стук внутри,
Да, к тому же, задремал я, уж простите старика!"
Монолог свой я, закончив, открываю дверь в ночи.
Пустоту увидев, впрочем. Ни одой живой души.
Молча всматриваюсь в темень, удивляюсь и боюсь.
Сомневаюсь, но надеюсь, жду посланника с небес.
Только тишь вокруг ни звука, но со страхом я борюсь.
Прошептав: "Ленор!" - я внемлю. Ангел тут иль все же бес?
Темнота поймала слово, эхом повторит за мной,
В пустоте я слышу голос. Мой же, шепчущий: "Ленор!"
Я опять закрою двери. "Видно я схожу с ума!" -
Прошепчу я, отвернувшись. " Тук, тук, тук" - ответит мгла.
"Ну конечно!" - по лбу стукну - "Шум должно быть из окна!"
Поскорей спешу увидеть, что припрятала там тьма.
Мое сердце громче бьется, тайна будоражит ум.
Это ветер? Просто ветер, создавал тут этот шум?
Я хотел закрыть уж шторы, но увидел вдруг пятно,
Что чернее было ночи. Ворон мне смотрел в окно.
Величавый дух-хранитель, что возник давным-давно,
Без почтенья в дом проник он, ему было всё равно.
Бюст Паллады - трон для лорда. Выбрал он такой насест.
И сидит там, молча смотрит, тишине давая вес.
Улыбнусь серьезной птице, что нахохлилась в углу.
"Почему такой ты мрачный, словно побывал в гробу?
Хохолок торчит задорно, тело же перо к перу,
Не похоже, чтобы сложным, путь был к дому моему.
Скажешь, древний, свое имя или промолчишь в ответ?"
И решил ответить ворон, крикнув громко слово: "Смерть!"
Удивился дивной птице, её речь была чиста.
Будто человек вселился в тьмы летучего посла.
Пусть ответ был очень странным черной птицы из угла,
Ведь, казалось, что для мертвых только каркает она.
Вот скульптура, на ней птица. Или, может, всё же зверь?
Непонятно кто ютится, говорит, что он есть Смерть.
Впрочем, птица только Это, повторяла вновь и вновь,
Как заевшая кассета, нарушая смысл слов.
Больше будто бы не знала, хотя память из веков,
Сохраняла в своем теле миллионом голосов.
Я, смотря на эту птицу, прошептал: "Ну что, мой друг,
Смерть ко мне стучится в двери твоим клювом? Хитрый трюк!"
Хотя может я придумал птице ношу без причин,
И сидит лишь просто ворон - фамильяр, не Господин.
Умной птице кто - то слово: "Смерть!", все время говорил.
Человек, хозяин бывший, языку чуть- чуть учил.
Может где-то в катастрофе бедолага встретил смерть,
И оставлен был питомец похоронный гимн свой петь.
Даже если он не призрак, а вполне себе живой,
Ворон грустную улыбку с моего лица прогонит прочь.
Фантазирую, как прежде, что послание с собой,
Он от мертвой, но любимой носит, чтобы мне помочь.
Неуклюжий черный ворон, вместо ангела с небес.
И послание простое он принес с собою: "Смерть!".
Может время мое близко, коли ворон прилетел,
Ведь, наверно, путь не близкий сей посланник одолел.
Может встречу наконец-то, ту, кого давно хотел.
Ох, Ленор, твою подушку, что осталась не у дел,
Как тебя тогда поглажу. Не менял я ткань с тех пор,
Когда ты здесь отдыхала, до того пришел как мор.
Как тяжелое дыханье, что несло воспоминанья,
Будто дымом из кадила память по дому парила.
"Боже!" - крикну со всей силы: "Тут Ленор моя ходила,
И не надо мне лекарства, чтоб душа моя испила,
Для спокойствия микстуру от тебя я не приму,
Гложут пусть воспоминанья, но без них я пропаду!"
Монолог мой ворон молча с места слушал своего.
Каркал: "Смерть!" он в перерывах изреченья бурных слов.
Не святая. Злая птица. Силой слова одного,
Он из Рая меня сбросил в юдоль дома моего.
Видно, всё ж посланник ада, так предстал передо мной.
Ох, Ленор, мой дивный ангел, встречусь ли еще с тобой?
Мы не встретимся в Эдеме, не обнимемся мы вновь...
"Боже!" - крикну: "В мое время, дай же встретить мне любовь!
Ты послал мне испытанье. Я принять его готов!"
Ворон Рая или Ада? Тайны ты сними покров!
Если все же птица с неба, и ведет меня к Ленор,
Не ропща за ним пойду я, Боже, где же приговор?
"Ворон!" - крикну: "Ты когтями разодрал мне душу в кровь!
Что сидишь, молчишь печально? Не давал тебе я кров!
Прилетев принес надежду, обрету Ленор что вновь,
Ты глашатай верный смерти, но не дал мне ничего!
Я прошу, покинь мой домик, в одиночестве оставь!
От общенья с одним словом, я прошу тебя, избавь!"
Только будто бы не слышит ворон слов моих совсем.
Не сгоняю его снова, пустоте кричать? Зачем?
Пусть когтями бюст Паллады призрак топчет без проблем,
Тишину рассвета молча наш приветствует тандем.
Крикнет: "Смерть!" - не спавший ворон, вновь куда-то поспешит,
За спиной своей оставив, дом в котором ни души.