Когда глаза горячие сухи
в надежде, наконец, услышать: «Снято!»,
за гранью слов шевелятся стихи
беспомощные, как твои котята.
Бессмысленные, как пальто в аду,
украденное с магазинных полок.
Остановите землю – я сойду
на первый заблудившийся осколок,
на звёздный камень, сбившийся с пути.
(О, забери нас, Господи, отсюда!)
Мы слишком долго жили взаперти.
Нам триста лет – мы заслужили чуда.
Куда ни глянь – треклятый расёмон,
мир вывернут злодеем наизнанку.
Провидица постъядерных времён
заводит бесконечную шарманку.
И я тупею от кромешной лжи,
от гула неотвязного немею.
Убей меня, не трогай чертежи –
в них точно больше толку.
Тем не менее,
когда вокруг слова, слова, слова –
такая, словом, братцы, куросава, -
Здесь важен каждый, на правах родства,
любой, и даже слышимый едва.
Пароль-ответ.
Всегда.
Героям слава!