Перед тобой ликёроводочный на фоне речки с кораблём;
в ладони, сложенные лодочкой, отягощённые рублём,
слеза спускается хрустальная по тонкой ниточке тщеты;
искажены земной реальности непоправимые черты.
В который раз размыты контуры пространства, стёрты времена;
не зря могилу глубоко ты рыл посредством женщин и вина,
а между принятым – поэзией, в себе от мира запершись, –
поскольку смерти пробной версией назвал ты собственную жизнь.
С людскою смешиваясь массою, любя стихи да алкоголь,
ступаешь улочкой чумазою завода каменного вдоль,
хоть сам мечтаешь ненароком ты, сбежав от очереди строк,
ликёроводочные комнаты пройти не вдоль, а – поперёк.
Ох, не хватает на любимую в плену зелёного стекла...
перед мечтой прямую линию сама реальность провела,
хоть исказившаяся улица вполне походит на Аид,
гремят гроши, река волнуется, корабль отчаянно трубит.