Собираясь в дорогу, так словно – в крестовый поход
по заведомо ложной тропе за предел ойкумены,
вижу, внял я твоим наставлениям, дух перемены,
разменяв неизвестно на что мой родной камелот.
Не скажу – путеводной, – поскольку, видать, – роковой
незнакомой звезде подчиняясь, о собственной воле
порываюсь не думать, нуждаясь в простом ореоле
сигаретного дыма... пусть образ рисуется твой.
Хоть и просишь, мятежный, бог знает куда забрести
ты несчастного странника, – дабы не сгинуть в болоте
сонма взбалмошных грёз, их извечно податливой плоти
сердцем бьющийся сгусток он крепко сжимает в горсти,
вот и лепит вчерне – получайся, таинственный лес,
выбегайте на свет за поживой, кровавые ярлы,
покидайте свои подземелья, кудлатые карлы,
выходи, великан, похищать инфантильных принцесс…
Находи равнодушных, скучающий в небе, Амур,
для потехи рази тех и этих, пострел, без разбора, –
пусть возлюбит Нарцисс все в какие заглянет озёра,
пусть внезапно возжаждет затворник лихих авантюр...
Собираясь в дорогу, туманно конечную цель
представляя, бесцельно кружу по родным половицам,
да вот первопроходец, являясь простым проходимцем,
сей тропою навряд ли достигнет желанных земель.
апр. 22