Мы все давно уже умерли,
лишь тела потихоньку движутся,
лишь голоса призрачные слышаться,
а Надежда на кресте прибита,
и глаза туда не поднимаются.
Как же в мертвости тяжело раскаяться,
что же нам за главным порогом услышится,
что же до нашего сердца приляжет
только ангелы святые знают
и тихонько скажут.
Только захотим ли мы это тихое услышать?