Поэзия-старушка глуховата
к рыданиям кармических колёс.
В её ушах – заоблачная вата,
в ноздрях – веселье виноградных лоз.
Её покров – то пламя, то трава, то
телесный шёлк и золото волос.
Поэзия ни в чём не виновата,
но всё, что было, в ней отозвалось.
Она глуха – так проще, легче, лучше,
она юродство выбрала сама.
В ней всё, о чём до жизни пели души:
все наши звери, демоны, слова.
Поэзия заткнула небом уши,
чтоб не сойти с ума.