Русалочка
Г.Х. Андерсену, великому сказочнику.
Где плещет синяя волна
И купол неба голубой,
Русалочка сидит одна,
Склонившись низко над водой.
Что в этот час её волнует,
И почему она одна?
Лишь знает синяя волна,
Да ветер, что повсюду дует.
Мечты… мечты… как это было
Давно, и будто бы не с ней.
Она себя не находила
В мгновения любви своей…
Что это было? Наважденье?
Или явление мечты?
Она шептала: только ты…
Как тяжко было пробужденье!
Вокруг – пустынное лишь море,
И капли солнца на волнах,
Играя, брызгая и споря,
Несутся к ней в слепящих снах.
И явь сменяет дремота.
Ей снится город стоголосый.
Охранник на её вопросы
Ей отвечает. Да, туда!
Она несётся вдоль домов,
Покрытых красной черепицей,
Церквей, базаров и крестов,
Мелькают лица, лица, лица…
Но ей всё это – всё равно.
Ей нужно только лишь одно.
Одно желание, оно
Её всю душу заполняет
(Она себя не понимает).
И знает лишь бежать, бежать,
Чтоб самою счастливой стать.
Его увидеть на мгновенье,
(Её мечты полны лишь им).
Так от любви ведь нет спасенья,
Как только рядом быть с другим,
Чтобы дышать одной судьбою,
Чтоб сердце с сердцем билось в такт,
Чтобы счастливою рукою
Его за плечи обнимать.
Она бежит к дворцу, но он
Со всех сторон рвом окружён
С глубокой тёмною водой.
Не перебраться ей одной…
Туда, где музыка, веселье,
И слышен чей-то громкий смех,
Где даже жуткое похмелье
Сменяет шум других утех.
Где жизнь бурлит, где жизнь кипит,
Где каждый что-то говорит…
На фоне жёлтого окна
Мелькают чьи-то силуэты.
Ей хочется кричать: - Ну где ты?
В ответ – одна лишь тишина.
И наступает пробужденье.
Садится солнце в океан.
Что это было? Наважденье?
Иль сон, похожий на обман?
Темнеет океан глубокий.
А ей так плохо на душе.
Тревожно, больно, одиноко.
И не утешится уже.
Воспоминанья чередой
Проходят пред её глазами,
Когда он, близкий и родной,
Стоял под мачтой с парусами.
В руках – штурвал, и волоса
Небрежно ветер развевает,
И будто песню напевает,
Послушно дуя в паруса.
О! Это было просто чудо!
Иль дар божественных небес.
Он появился ниоткуда.
И в тот же час опять исчез.
Но в памяти её остались
Его лицо, его глаза,
И руки, и её слеза,
Что по щеке её промчалась.
Она сперва не понимала,
Что с ней, и как, и почему.
Она не верила, но знала
То, что любовь виной всему.
Она проснулась. Океан
Безмолвно песню напевает,
Как будто всех нас приглашает
В обширный памяти туман.
Среди подруг своих она
Была изящна и скромна.
Никто похвастаться не мог
Той красотой, что дал ей бог.
Как часто в играх, забываясь,
Вблизь подходила к кораблям,
И видела людей прекрасных там.
За ними мчалась, увлекаясь…
Ей было интересно тут
Всё: и как они живут,
И то, как они одеты,
Как говорят, и как живут там где-то.
Всё волновало грудь её,
И впечатления сменялись впечатленьем.
Всё было интересно ей…
Однажды… вправду ль это было…
Она увидела его.
И сердце сразу полюбило,
Ещё не зная ничего.
Кто он, откуда и куда
Плывёт. Пора любви настала.
Казалось, что она всегда
Его как будто знала.
Она плыла за ним туда,
Откуда корабли приходят,
И рыбы где почти всегда
В сетях конец и смерть находят.
Как важно с трапа он сходил,
Осанка, поза волевая.
Он принцем, оказалось, был, -
Тогда как раз она узнала.
Любовь не знает ведь преград.
По крайней мере, знать не хочет.
Она – русалка, он – принц, гранд, -
Нелепый сон нелепой ночи.
Её, конечно, он не знал.
Её он просто не увидел.
Он ж для неё мечтою стал.
И при одном его лишь виде
Она уже как трепетала.
О да! Она его не знала,
Но полюбила в раз, навек, -
Русалка, он же – человек.
В седых глубинах океана
Колдунья старая жила,
И безо всякого обмана
Всё сотворить почти могла.
Жила в пещере та глубокой,
Где мрак, где тьма, где света нет.
Да и зачем ей белый свет,
Ей, страшной, злобной, одинокой.
Русалочка её боялась
И никогда не появлялась,
Где ведьма старая жила.
Но здесь - сама же приплыла.
- Я знала, что ты приплывёшь.
Тебя ждала я ночью тёмной
И Дьявол! – всё-таки не врёшь!
В своей пещере я укромной
Тебя вот вижу сей же час, -
Произнесла колдунья сипло, -
Но как судьба меняет нас, -
Нет, всё же я охрипла, -
И глаз колдуньи помутнел
И судорога вмиг сковало
Лицо, и голос как-то заскрипел
И как-то очень страшно стало.
- Твои я знаю все дела, -
Сказала ведьма вдруг с усмешкой
И ведьмина рука легла
Русалочке на плечи в спешке.
- Ты будешь с принцем, вот мой сказ,
Когда тебя он поцелует.
За это ты отдашь мне враз
То, что других в тебе волнует –
Твой голос – дивный голосок,
Что слаще арфы и свирели,
Прекраснее, чем ветерок,
Чем звон (да!) мартовской капели.
Его отдашь мне; ведь он мне
Нужнее; мой охрип ужасно.
Да и зачем он тут тебе,
Когда и ты и так прекрасна.
- Согласна? – Да. – И в тот же миг
Возникли у неё вмиг ноги.
В беззвучье превратился крик.
И вот она уж на дороге.
А ведьма голос обрела,
Прекраснее, чем звук свирели.
И с ним теперь она жила.
И с ветром песенки всё пела.
Дорога ко дворцу ведёт.
Русалочка идёт мечтая.
Ведь там ОН САМ, сам принц живёт.
И вот она у входа рая.
Всё было будто бы во сне.
Его она вдруг увидала.
Об этом НАИЛУЧШЕМ дне
Она ведь только лишь мечтала.
И он был ею впечатлён,
И поселил её он рядом,
В дворце, и неотлучен он
Был с нею, обводил он взглядом
Её, и с нею говорил.
Она в ответ ему молчала.
Как сделать так, чтоб полюбил
Её, она того не знала.
И так текли беззвучно дни,
Без слов, без счастья, без покоя.
Как были тягостны они,
Её сердечко беспокоя.
Она хотела так признаться
В любви ему, но голосок
Её исчез, и придаваться
Слезам её остался рок.
Её прекрасный голосок…
Заговори она бы, растопила
На сердце льда его комок, -
Об этом бога лишь просила.
Но тщетны были все мечты
И тщетны были все молитвы.
Шепча беззвучно: «только ты»,
С колдуньей проиграла битвы.
Её принц так не полюбил.
И вот она у океана.
Что было из последних сил,
Не смеет верить в миг обмана.
Беззвучно море на волнах.
Русалочка у моря плачет.
Она ещё всё в тех же снах,
Что ничего теперь не значат…