Знавал я женщин романтичных,
красивых,страстных,озорных,
игривых,чёрствых и практичных,
самонадеянных,скупых:
В порыве страсти вожделенных,
в любви безумных и святых,
в беседах кротких и смиренных,
в хозяйстве честных и простых.
Порой-в себе непринуждённых
в растратах будничных своих,
от блеска злата вдохновенных,
но звон монет лишь портил их.
Знавал и юности мятежной
её таинственную прыть,
когда цветёт весною вешней
тот цвет любви,что уж не скрыть.
Знавал осеннее ненастье
её увядшую красу,
когда спадает ежечасно
листва в поблёкшую траву.
Знавал и летнее раздолье,
июльский зной на берегу,
когда у Волжского приволья
встречал я хладную волну.
И зимней сумеречной стужи
я холод северный знавал,
когда пред окнами снаружи
свиданья трепетного ждал.
Кружилась как в калейдоскопе
мозаика будней суеты,
когда зарёй на небосклоне
зардели милые черты;
и вот,казалось счастье это
спустилось с облачных высот,
на землю к русскому поэту
свершив таинственный исход.
Но то была-одна химера,
хоть длилась долгие года,
с улыбкой хитрой лицемера
она как осень отцвела.
И ныне призрачной весною
утратив прежний яркий цвет,
своей навязчивой красою
избраннику печальных лет,
свою застенчивую негу
вверяет в сумрачный покой,
где первоцвет подобен снегу
засыпал тропки за собой...
Но жаль,что прожитые годы,
уже обратно не вернуть,
как в старый плед забытой моды
дыханье жизни не вдохнуть;
лишь вспоминать о том с упрёком
коря безумство дней былых,
порой случится ненароком
томя наш разум на двоих.
Но так хочу,чтоб вдохновенье
вновь промелькнуло предо мной,
посеяв смутное влеченье
своей улыбкой неземной;
и кроткой женственной рукою
в мерцанье вожделенных глаз,
пусть этой вешнею порою
соединит с весною нас.
И может быть заплачет лира
рождая творческий сонет,
вновь сотворив себе кумира,
пусть на исходе наших лет...