Не Софокл писал трагедию.
Памятная дата и очень болезненная. Массовое уничтожение армян способствовало происхождению термина «геноцид» и его кодификации в международном праве. А ещё есть термин арменоцид. Это когда собрались уничтожить всех армян большинством голосов в правительстве Османской Империи. Глава азербайджанской общины Крыма, украинский журналист Рагим Гумбатов, назвал Геноцид армян крупнейшей махинацией. По его мнению со стороны Турции – это была контртеррористическая операция. И Украина отменила решение о признании Геноцида. Но у человека короткая память, и сегодня кто-то пытается проводить акции в поддержку украинских националистов, забыв не только события вековой давности, но и вчерашние, в Арцахе.
Приятно, что дружественная нам страна, которую западники пытаются зачислить во вражескую, уже целую неделю помнит и скорбит, напоминая своим гражданам, что это зверство реально произошло. А что делается у нас? Я имею в виду на государственном уровне. Мы готовы стереть всё, тракторами да бульдозерами сравнять с землёй останки тех, кого накрыло землёй из-за варварства тех, кому лижут башмаки и не только наши власть держащие.
Я не считала себя патриотом, покуда не оказалась в своре шакалов.
Можно ли раскрыв Душу выпустить из неё боль? Но выходит ли духота из комнаты, когда мы в жару открываем окно?
Что происходит в нашей стране сегодня? Пищание крыс вперемежку с собачьим визгом. Если крысы скрипят зубами – они всем довольны, но когда издают громкий визг, значит, они бояться, до жути. Необходимо держать их в этот состоянии постоянно. А визжащие собаки – это те, кто шакалы на деле, ждут момента, чтобы удачно переметнуться в стан победителя.
Можно сидеть в небрежной позе, и всё же испытывать напряжение, прикусывая сигареты в зубах. А если не куришь?
Тёплый весенний день, а знобит так, что хочется спрятать руки в рукава, да их нет. Остаётся сплести в волнении пальцы и согреть себя своей же энергией.
Кажется, будто слова закончились. Дни гнетущей немоты и непрерывный бег мыслей.
Отчуждение возникло даже в общении с самыми близкими, любимыми. Никакой ясности, не понимаешь, что делать, что сказать. Экстремальное развязывание языков возможно лишь в следствии военных действий? Не развязались. Купюры облизывают.
Европейцы, такие народы как наш, считали полудикарями. Впрочем, почему это я в прошедшем времени?
Глядя вокруг я подозреваю, что «полу» – лишнее.
Мир стал другим. Наш мир другой уже четыре года. Из гордых победителей мы превратились в пресмыкающихся пораженцев. Не весь народ, но часть, и именно она правит страной и решает международные вопросы.
Хочется утонуть в сновидениях. Но нынче и там узнаёшь много дурного. Вчера во сне увидела, а сегодня произошло в что ни на есть реальности.
Расовая ненависть? Кровная? Единокровная, хотя кто ДНК-то делал?
Когда-то на Руси неверных жён запрягали в сани, рядом с лошадьми, поскольку одной женщине повозку не потащить. Впрягали женщину и в Польше, и в Хорватии. Думаю, многое ещё где. Жест кричащий, и не нужно никому ничего объяснять. Может и с нашей «верхушкой» поступить таким образом, и всем всё станет ясно? Представляете, какая упряжка получится?
Женщины должны были много работать, дабы меньше «чесать» языками. Прекрасно, только сегодня «бабы» не только женщины. Правители с грудями и языком-метлой.
А редкая часть населения, нашедшая уныние в реальности – огрызки общества, надкусить и выплюнуть. Мы позволяем поступать с нами подобным образом, поскольку не показываем силу. Страх превращает человека в ничтожество.
Быть убитым или стать рабом, причём рабство будет «чёрное» – чего больше следует бояться? Давно пора пройти приступу слабости, отчаяния и безысходности. Пришла пора действовать, хотя, о чём я говорю, она ожидала нас четыре года назад, но народ спал. Медведи ждут весны, а мы… Уже всё потеряли, а ожидания продолжаются. А чего собственно ждать, полного поработительства? Сейчас должно быть уже вторжение. Страшно, но оглядываясь по сторонам, я вынуждена признать, что определённая и немалочисленная часть народа к этому готова.
Когда мы вернулись в стадию обезьян?
Можно делать вид, что ничего не замечаешь. Загружаться на работе, а после спать, как убитый. Но не нужно забывать, что ещё чуть-чуть, и «как» может стереться. И это не проявление ипохондрии.
Путь к отступлению отрезан? Но нужно ли отступать, может правильнее идти вперёд, закинув за шиворот страх и сомнения?
Люди разные, как по внешним признакам, так и по содержанию. Кто-то покоряет космос, а кто-то, в этот же день, спустя более чем пол-века, открывает аллею военных трофеев, с карикатурными куклами, изображающими наших солдат и офицеров. Детей водят туда на экскурсию.
Повышенная нервозность как следствие беспокойства?
Раньше у армян были большие глаза. Сейчас они стали маленькими и нередко косыми. Смотреть на всё с широко раскрытыми глазами и ничего не делать, значит признать, что и в тебе есть предательская кровь, а этого никому не хочется. Вот и ходят, прищурившись и кося то в одну, то в другую сторону, дабы подсмотреть, а что там соседи делают.
Солдат разоружают, достойных руководителей арестовывают. Перечень злодеяний не на одну страницу. Ничего не напоминает? Только тогда это делал враг, намеревающийся впоследствии уничтожить всю нацию, а сегодня… Враг внутренний, помыслы – те же, последствия страшней. И что, добровольно податься закланию, сунуть голову в петлю? А может нужно молиться? Вот только, сколько? Ведь и в те страшные годы люди молились. Спасла ли молитва Комитаса, Варужана и других армян, пусть даже не великих, но людей? Разве только они прямиком попали в рай... Их не просто убивали, над ними измывались, а сегодня нас призывают всё забыть и поцеловаться с палачом. В числе заключенных могут оказаться самые близкие, просто неподкупные. Хочется верить, что есть такие, и сегодня, опрокинув чашу терпения, они взойдут на пьедестал!
Язык разбухает во рту, и нет сил вымолвить ни слова. Прежде воинский труд прельщал мальчишек чуть ли не с рождения, сегодня все стремятся избежать воинской службы. Может потому враг и ликует? Почему мы перестали растить сыновей войнами, а превратили их в игрушки для будущих жён? Когда женщина на пьедестале – стране и нации конец. Смена власти в семье, аналогия в правлении страной. А теперь ещё и гендер вмешался, и сам чёрт не разберёт, где мужчина, а где женщина. Так может, вернёмся к корням?