Запах цикория в вечер гвоздём забит.
То ли забыт, а может, и просто спит
Старый Мехмет, на скамейке кальян куря,
И отпивая из кружки сладкого чихиря.
Вот уж жена его в горнице ждёт-пождёт,
Тяжко вздохнув, шаль накинув к нему идёт.
Ждут они дочь, что заморочена юностью лет,
Звёздами, сумраком - думает так Мехмет.
Долго сидят они там, в соседнем саду, -
Над апельсином душистым тонет луна в меду,-
Долог и кроток их бесконечный спор:
Он наступает - жена же даёт отпор,
Дескать, пристойно ли Лале до звёзд гулять,
Светлых малаика в лик свой младой влюблять.
Может быть, лучше из дому не отпускать, -
Хлеб пусть печёт , нечего потакать.
Я - на балконе, в соседнем дворе, в темноте,
Тихо дышу на своей широте-долготе.
Ем шелковицу, слушаю их разговор,
Кашель Мехмета, - он сам не свой, стар и хвор.
Хлопнули двери, послышался звонкий смех -
Он помирил и успокоил всех.
Это Лале наконец-то пришла домой.
Запах цикория высится над тишиной.