Удивительный сон.
Стук с дверь. Открываю, а на пороге дьявол.
Улыбается.
— Ну, добро пожаловать,
раз пришёл, — говорю, — чего упираться.
А дьявол и рад стараться,
улыбнулся щедрее прежнего,
шаг сделал, да и застрял дверей между.
Попался, голубчик!
— Ни человечий бульон, ни с конечностями супчик
тебе, мразь, не отведать, —
говорю ему. — От тебя одни беды,
пора бы с тобой свести счёты бесовые.
А дьявол в ответ: — Что вы, что вы!
Я же тут не при делах,
да и вообще я страх
как не люблю их,
краски, в которых малюют!
Я, — говорит, — поймите,
даже не исполнитель!
Всё без меня! Это сами люди!
Работать в таких условиях нечеловечески трудно!
— Это, конечно, весело,
слушать твою околесицу,
но я долго и хорошо готовился,
состав преступления есть. Я взываю к совести:
лучше покайся!
— Человек поймал меня религиозно-обманным путём
И о совести говорит. Что ж, учтём.
А пока позвольте мне пояснить:
да на этом же месте мне, как стоял, простыть,
если меня забавляют страдания! Чепуха и вздор,
что до ваших желаний мне есть дело. Мой мотор
здравствует и живёт. Кто сказал, что мне нужно питаться душами?
Кто вложил эту информацию в ваши уши?
В конце концов, кто сказал, что я вообще существую?
Может, у вас, человек, крыша поехала. Маетесь дурью.
— Гладко стелешь, почти донёс,
но туда ли ты лезешь, паршивый пёс?
Прекрати юлить. Прыгай не прыгай,
а когда мы закончим, — ему говорю, — ты останешься в книгах.
— Попробую снова. Скажите, у вас есть мечта?
Такая, которую по ночам
прокручиваете во всех деталях. Но только в фантазии,
потому что грязное,
неприятное дело стоит на пути?
— Лучше остановись и помой рот с мылом.
— Значит, было, —
хитро так улыбнулся. — Так вот, представьте:
я не могу ничего ни дать, ни взять. Только автор,
тот, кто сковал этот мир и людей в нём,
может мечту вашу воплотить даже днём.
Теперь мой черёд
мысленно улыбаться: ну, чёрт!
Значит, верно ходит о нём молва.
Чтоб совладать, нужны крепость духа и голова.
— Допустим, я тебе верю. Такой безобидный,
угнетаемый простынёй, одеялом, с печатью обиды.
Но на кой чёрт ты, чёрт, пришёл на мой зов?
Оправдания будут?
— Начнём с низов…
— Вот не надо, пожалуйста, и без того провозился сколько.
— Мир разбивается на осколки! —
прорычал дьявол, и свет погас, звук пропал. Чувствую, что сижу в кресле.
Появляется сцена и занавес.
— Очень весело,
— про себя думаю. — Чёрт устроил,
конечно, мороку. В самом деле — а что ему это стоит?
Он же судьбами вертит, как жулик стаканчиками у ВДНХ.
Чувствую, заболела нога.
Тем временем, занавес поднимается. Сердце ёкнуло.
На сцене, та, что когда-то была со мной. Руки задрожали.
— Как живая, —
откуда-то сбоку послышался шепоток. —
Служи мне, и я отмотаю обратно её срок.
Вслепую бросаю кулак, не надеясь попасть по цели.
Улыбаюсь — попал в челюсть.
— Нет, не выйдет! — я поднимаюсь, и снова всё потемнело. —
Твоя ложь по чёрному вышита белым.
Дьявол всё также в дверях, держится за подбородок:
— А говорят, что не бьют за спрос. Но попробовать,
всё же стоило. Знаете, всё это представление
только ради одной цели: мои умения
недостаточны для того, чтобы возвращать, нарушать и так далее —
для этого нужна хватка покрепче, а мне таковой не дали.
— Если ты не умеешь, если немощен, то
зачем ты тогда припёрся и заводишь какой-то торг?
Дьявол молчи и смотрит немигающими глазами:
— Простите, конечно, но вы меня вызвали сами.
Неловкая пауза.
— Ну, вообще, да.
Я хотел расправиться с тобой. Раз и навсегда.
— А теперь передумали?
— Нет, увы,
я собрался с усердием раздавить
все пороки и нечистоты. В себе сначала.
— Неожиданный поворот! А не откажетесь ли от бала?
Я тут думал созвать всю красоту теней.
Событие это запомните до конца своих дней.
— Хочешь меня подкупить? А говоришь, нет сил.
Я разве тебя не об этом спросил?
Обманщик, плут и лицедей.
Думаю, хватит дурить людей.
— Их никто не дурит, они сами рады
принимать порок в качестве награды.
Ну вот серьёзно. Смотрите. Один хочет денег,
но зарабатывать их не умеет.
Другой хочет власти. На этом пути
он сам выбирает, кого пригласить, а кого в утиль.
Но это все крупные битвы. Давайте вернём в строй
явления меньшего уровня. Бытового. Порой,
здесь кроется больше, чем можно себе вообразить.
— А ты, я смотрю, хороший сказитель!
Если пустить тебя вот так в уши,
глазом моргнуть не успеем, как заберёшь душу.
— Из мелочей, из самих людей пороки. Грехи.
Называйте, как вам удобно — не пишем стихи.
Но вы, люди, бываете иногда слепы,
чтобы понять: не я поместил это в вас, а тот, с кого слепок.
Если смотреть здраво, это в природе вещей,
и вашей, и вообще всей.
Это нормально: искать, где лучше, отбрасывать худшее.
Только у вас, люди, помимо разума есть ещё души.
Из-за этого все проблемы.
— Хочешь отнять их?
— Хочу разрушить систему.
Вместо обмена, о котором в глупых книжонках пишут,
я предлагаю вам самим занять нишу
производителей и творцов.
Дьявол сменил лицо,
и теперь был мной.
— Долой манеры! Шапки долой!
Я покажу тебе, как можно жить эту жизнь.
Держись в стороне и вообще держись,
будет захватывающе. Никаких сверхсил!
Нужно, чтоб ты меня отпустил...
Отпускаю и просыпаюсь с чувством лёгкой тревоги.
Вроде мои руки, мои ноги,
голова моя. На потолке рассвет брезжит.
Вот он я, такой, как и прежде.
Кажется.