Осинела моя талия,
Глазки в половину сузились.
Я сижу на дне развалины -
Изучаю жизнь Конфуция.
Мне казаться нужно умною.
Я сейчас сдаю экзамены:
Как велик был мир Конфуция
Параллельно миру Сталина.
Ахинея шестигранная
Устарела положительно.
Продолжаю бить на главное -
На судьбу Петра Великого.
Он ничем таким особенным,
В принципе, и не запомнился,
Только зубы рвал отчаянно
И весьма-таки бессовестно.
А потом Иван Васильевич,
Успокой его душоночку,
Как охоч он был до кровушки,
Как любил чужих девчоночек.
Вот ему бы с Катериною
В самый раз бы было встретиться
С полувзгляда, с полуискорки
Закружила бы метелица...
Но опять разрыв во времени.
Возвращаюсь к Павлу Первому:
Он кому мешал юродивый?
Только извергу последнему,
Что в народе, принадлежному
К роду-племени дворянскому,
Прибежал душить невинного,
Чтобы сыну его старшему
Было где сидеть и царствовать,
Вспоминая свою бабушку-
Вот такие вот события.
Разобрались? Ну и ладушки.
А Конфуций с Гаем Цезарем
(Хорошо, что в центре первая
Буква-А-не окончание
От Сергея досточтенного).
Всё равно меня не сузили,
Да и талию коррекции
Не подвергли, лишь конфузливо
Утирали сопли бледные,
Что бежали нескончаемо
Со слезами их нежданными,
Довела-таки товарищей
До предела, до окраины...
1995 год