1.
Порою жажда жажд неудержима.
И это ясно знает Люцифер,
Который пал с Небес так огне-зримо,
Не устояв на высях горних сфер.
Прекрасный лик отчасти сохраняя,
Величье силы помня на челе,
Он утучняет тьму, людей пленяя
Монбланом лжи на плачущей земле.
2.
Вся прежняя превыспренная дерзость,
Гордынею великою представ,
Из самоё себя исторгнув мерзость,
Казнит свой дух, явив правдивый нрав.
Сама себе палач и искушенье,
И совратитель, и лютейший кат,
Где пыточная снасть и страсть растленья
Нырнут единым спрутом в мрак и смрад.
3.
Тьмы низших стай жестоко-нетерпимы
В междуусобной яростной вражде.
Для наших глаз они почти незримы,
А мы доступны им почти везде
В юдоли искушенья и страданья...
Но Именем Спасителя Христа
Сжигаемо их тёмное дерзанье —
Бегут они Господнего Креста!
4.
Когда настанет Страшный Суд, всё злое
Не сможет Свет терпеть, и посему
Падёт туда — в пространство неземное,
Где бездна бездн сокроется в дыму.
И адский мир в Крещении последнем
Замкнёт те огне-скорбные врата —
Рубеж всем пыткам, ярости и бредням,
Страшней которых только пустота.
5.
А что затем? — Божественная тайна.
Не нам младенцам заглянуть во тьму,
Которая тесна, но и бескрайна,
Непостижима сердцу и уму.
Гляди в иное, что даётся Богом
Для радости прекрасной бытия,
Что видится хоть и земным итогом,
Но вестью о небесном предстоя.
6.
Смотрите в небо синее, на травы,
Цветы лугов, на покрывала зорь,
На зыбь озёр, поля, что величавы;
Душой своею песням ветра вторь.
Любуйся, друг, весеннею листвою,
По горным рощам вдаль ведя пути;
Омойся родниковою водою
И струи водопада ощути.
7.
Пойми Творца в любой своей минуте,
В красотах жизни прозревая Рай.
В земной ещё несовершенной сути
Грядущий облик мира созерцай!
Ч. в.
Он выплетает тьму, людей пленяя (не вз.)