Настасья Михайловна получила телеграмму. Текст в ней был коротким, как выстрел: " Умерла мама Анна". Настасья охнула и заплакала в голос. На её рёв в кухню прибежала Нина, дочь." Что ты, мама?"
-Нин, Нюрка умерла. Вот телеграмма.
-Да кто телеграмму-то дал? Подписи нет.... недоуменно сказала Нина.повертев в руках кусок бумаги с косо наклеенными буквами.
- Наверное, Томка, дочка, кто ж ещё-то. Видишь пишет, что мама Анна, мол, умерла...
Анна-это и есть Настасьина сестрица Нюрка, младшая из них, пятерых, оставшихся в живых после войны... Три сестры и двое братьев. Теперь уже, выходит, две сестры. Ах, Нюрка-Нюрка.Всего-то было ей пятьдесят два. Хоть и болела часто, да разве это возраст для смерти?!
Настасья утерла слёзы. Не привыкла за трудную вдовью жизнь к долгим слезам... Собралась с мыслями...
- Надо к родне съездить, собрать всех на похороны...
Нина задумалась. Времечко рабочее, с работы отпрашиваться придётся. Но тётку похоронить надо.
Нюрка с мужем Виктором и дочками жила в области, в рабочем посёлке Варнавино, на самом берегу реки Ветлуги. От города далеко.К ней туда и не ездил никто,. Нюрка сама в город с семьёй приезжала. Был у них в Варнавине домик, разделённый на две половины. Левую занимало Нюркино семейство, а в другой, правой половине, обитала престарелая матушка Виктора, Анна Петровна, свекровь Нюркина, которую Нюрка по обычаю завсегда мамой называла. В посёлке- то сначала её звали просто баба Аня, но потом подросшие внучки сократили имечко до Бабани. Бабаня да Бабаня. Настасья одна из всей родни , бывало, в Варнавино к Нюрке в гости наведывалась, с Бабаней их дружилась, чайком побаловаться захаживала, привозила старушке пряников да конфеточек. Та и рада была.
- Ну, перво-наперво поеду к Марии- рассуждала , собираясь, Настасья.- Потом к брату Сашке, потом к Андрею.Договоримся, что и как. Венок надо заказать, с розами: Нюрка красоту любила.
Родственники восприняли новость о Нюркиной кончине бурно.
-Батюшки мои,- запричитала Мария, самая старшая.- Отмучилась раба Божия Анна. А то всё болела- то щитовидка у неё, то давление, то сердце.... Охо-хо, грехи наши тяжкие. Настюха, венок надо бы побольше да покрасивше Нюрке заказать. И буквы чтоб золотом написали, мол,дорогой сестре Анне от родных. Сама знаешь, какая она у нас модница да красавица была, да до цветов охотница...
-А что это только тебе, Настюха, телеграмму прислали? А больше никому! Мы что? Не родные? - ревниво вскинулась Сашкина супружница Маруська, которая за словом в карман сроду не залезала...
Андрей- тот недовольно нахмурился:
- Ну вот! Как с работой -то быть ? Не отпустят с завода просто так .И Тамару мою не отпустят. Станок ждать не будет. Работать-то некому.
- А ты по телеграмме.Андрюшка! По телеграмме-то отпустят. Настюха, отдай ему телеграмму,- влез в разговор Сашка, старший брат,- а мы с Маруськой на пенсии, нам отпрашиваться не у кого, мы хоть сейчас ехать готовы.
Называть друг друга полуименем - Сашка, Маруська, Нюрка, Настюха- в этом горластом семействе в норме.Хоть давно уже внуками все обзавелись. Никто не обижался.
Договорились встретиться назавтра на железнодорожном вокзале: в Варнавино ехать электричкой почти три часа.А потом ещё и на автобусе. Путь неблизкий. Одну ночку с покойницей у гроба по обычаю надо родне побыть. С венком проблему решить можно прямо около вокзала- там ритуальщики обитают поблизости.
Наутро все были в сборе- и Настасья с Ниной, и Мария, и Андрей с женой Тамарой, и Сашка с своей бойкой хохлушкой Маруськой, и Нюркины племянники- Лариска со Славкой, молодые весёлые ребята, которые пока ещё не верили, что все люди смертны,и даже Сашкин малый внучок Алёшенька, невесть зачем взятый на скорбное мероприятие. Всего, значит, десятеро. Андрей был сердитым. Его никак не хотели отпускать с работы,начальник ругался, подписывая административный.Андрей давил на жалость- мол, сестра всё же.
С венком справились быстро. Выбрали, не скупясь ,самый дорогой , огромный и пышный, с красными и белыми розами. И ленту траурную из чёрного атласа золотом написанную " Дорогой сестре Анне от родных. Скорбим." им быстро изготовили да прицепили- всё чин- чином.
Поехали. Дорогой пригорюнились. Даже Лариска со Славкой перестали травить анекдоты, а Алёшенька сладко уснул на руках у деда.
На станции пришлось ждать автобуса. Мария ходила между скамеек с пассажирами и подавала за упокой души рабы Божией Анны печенье с конфетами. Люди брали, горестно вздыхая и крестясь. Одна старушка спросила: " А кто у вас помер-то?". Мария принялась рассказывать, мол, сестра Анна. На улице Полевой домик у них. Старушка закивала: " Видала давеча там крышку от гроба у забора".
Подошёл автобус. Ехать недалеко. Вот и Варнавино. Пошли по улице от остановки. Впереди всех Андрей с Сашкой тащили с двух сторон тяжеленный венок, потом шла остальная процессия.Редкие прохожие с любопытством смотрели им вслед.
Ветер трепал одну часть траурной ленты.Ту, на которой было написано" Дорогой сестре Анне" .Вот и Полевая улица, дом 14. Пришли.значит.
А на крылечке стоит ..... Нюрка. Руки в боки!!! Живая !!! И даже с румянцем во все щёки....И смотрит на них с таким недоумением и страхом, будто марсиан увидала.
Первым опомнился Андрей. Он швырнул венок на забор и громко выругался таким отборным матом, что залаяла пробегавшая мимо собака. Нюрка ничего не понимала. Сёстры тискали её с двух сторон и криком плакали, Андрей с Сашкой зло матерились, Лариска со Славкой ржали, как подорванные, а маленький Алёшенька тихонько как-то по-кошачьи подвывал, дёргая за подол бабушку. И над всей этой вакханалией, над повисшим кое-как на заборе венком пиратским флагом развевалась во всю красу чёрная лента с надписью золотом " Дорогой сестре Анне от родных. Скорбим".
На крылечко вышел муж Нюрки, Виктор. Увидев траурную процессию в своём дворе, венок на заборе, плачущих баб, понял всё по- своему и выдохнул: " Ну, я всегда знал, что вы дружные, но никак не ожидал, что все , как один, приедете мою матушку хоронить..."
Помните, у Гоголя в " Ревизоре" есть немая сцена? Так вот- " Ревизор" по немой сцене мелко плавает по сравнению с Нюркиной.
Все,как мухи в зимней оконной раме, застыли в той позе, в которой их настигла фраза Виктора о его матушке, про существование которой этот народ знал лишь понаслышке .....Маруська взревела аж басом :
- Какой - такой матушки?
- Как какой? Моей. Матушки Анны Петровны. Которая вчера преставилась на 93 м году жизни..
Тут и загомонили все разом. Андрей тыкал Нюрке под нос телеграмму о её смерти и орал благим матом, что он со всеми начальниками разлаялся, административный на 3 дня взял - и всё это чтоб приехать на похороны чужой старухи, которую он ни разу в жизни не видел?! Нина успокаивала разволновавшуюся мать, Мария рыдала на плече живой - слава тебе, Господи!- Нюрки. Славка с Лариской икали от хохота, Алёшенька испуганно таращил глазёнки на весь это шабаш,а Нюрка с Виктором пытались хоть что-то понять в трагикомедии, разыгравшейся в их дворе.
Разобрались нескоро. Оказалось, что текст телеграммы должен был выглядеть так:" Умерла мама тчк(точка) Анна. " А точку-то и не поставили на почте! И получилось " Умерла мама Анна" , будто дочка Нюркина эту телеграмму от своего имени писала. А это Нюрка Настасье телеграфировала, что Бабаня почила в бозе. Настасья-то одна из всех Бабаню знала, навещала в свои приезды. Потому именно её и известили о кончине старушки.И уж , конечно,никак не думали, что притащит она на эти похороны всю родню.
Родне, конечно , были рады. Много ли встречаются сейчас все вместе? Если вот на свадьбы да на похороны слетаются.... Нелепый случай свёл семейство, и все этому вдруг обрадовались, несмотря на гроб с покойной старушкой за стенкой.
Быстро накрыли стол, Нюрка наметала на него и пирогов с ветлужской рыбой , и ватрушек, и картошки из чугунка , и погребного всего- помидорчиков ядрёных, хрустких солёных огурчиков, грибочков- красавцев, капусты крошевом,мочёных яблок- антоновки... Водрузили и запотевшую бутылку в центр стола. Звякнули рюмки, и пошла беседа. Хорошо было у всех на душе от того, что Нюрка живая, что совпадение имён невестки и её почившей свекрови Бабани да почтовая путаница вот так бесцеремонно собрало родню за столом....Жалко старушку, но ведь, с другой стороны, все там будем, а ей уже 93 й годок. Да и Нюрка-то наша живая - это ли не радость ! Говорили все разом,прерывая друг друга торопливым " а помнишь..". Вспоминали нелёгкое детство, военные голодные годы, своих родителей, смеялись над уросливым в детстве Андрюхой, печалились о погибших на фронтах братишках,хвалили Нюрку за стряпню, а Виктора за хозяйство...
Настасья незаметно встала из-за стола и вышла на улицу. Над посёлком взошла полная луна, воздух был по- октябрьски свежим и пахучим. А на заборе в лунных белых лучах таинственно поблёскивал криво висевший, брошенный в сердцах венок из красных и белых роз.Настасья, встав на торчащий у забора пень, сняла с венка чёрную ленту, с трудом стащила тяжёлое произведение ритуального искусства с забора и поволокла его в соседнюю половину дома. Тут было тихо. Виктор, проверив, всё ли в порядке в скорбной обители , вернулся к своим внезапным гостям. Гроб светлым пятном виднелся посреди горницы , потрескивал фитилёк лампадки под иконами, освещая тёплым сиянием умиротворённое лицо покойной старушки. Настасье на секундочку даже почудилось, что покойница лукаво улыбается. А может, так оно и было- возрадовалась, что в последний путь завтра отправится она не просто с певчими и с семьёй сына Виктора, а ещё в сопровождении целого отряда никогда не виданной ею горластой Нюркиной родни.
И за крестом перед её гробом понесут такой огромный, такой красивый и дорогущий венок, каких в Варнавине, пожалуй, и не видывали ! Из белых и красных роз.....